Стрекозка Горгона. 1828 год. Елена Гостева
и, придав голосу многозначительной важности, басовито изрёк. – Неисповедимы пути Господни, сын мой.
Танюша, крутившая в руке бокал с вином, из которого она отпила всего пару глотков, негромко произнесла:
– Наверное, чтоб Господь смилостивился, надо совсем безгрешную жизнь вести. А я как ни стараюсь я все заповеди соблюдать, не получается…
– Ты, сестричка, главное, седьмую заповедь блюди: не прелюбодействуй! – назидательно поднял вверх палец Кало.
– Думаешь, главное? Ну, её-то исполнять легко, – она расслабилась, отпила чуть из бокала и, вспомнив нечто, давно её забавлявшее, решила поделиться с друзьями. – Знаете, в молитвенниках, что нам выдавали в Смольном, седьмая заповедь вообще была заклеена бумажкой, чтоб юные воспитанницы не только не помышляли об изменах, но даже и не знали, что такое возможно.
– Вот это да! Неужто, правда? – изумился Кало. – Ну, старые девы, карги глупые, до чего додумались!
– Ханжество в высшей степени! – возмутился Сергей. – Как хорошо, что ты вышла оттуда… Вот из-за таких наставниц и происходит то, что со штаб-ротмистром Ртищевым…
Николай хмыкнул многозначительно, показывая, что ему тоже известна сия история, вынес свой вердикт:
– Хорошо, что стрекозку нашу те карги не переделали на свой лад!
– О! Где им переделать меня! Я до поступления в институт успела узнать то, что те надзирательницы и к старости знать не будут. Сколько раз роды принимала! …И уверена, что невеста штабс-ротмистра не в Смольном воспитывалась. Смолянка, сколь бы ни тряслась от страха, не сбежала бы. Нам внушали, что жена обязана во всём-превсём мужу повиноваться. Полное безоговорочное подчинение мужу – обязанность женщины.
– Подчинение и всё? – уточнил Серж.
– А что ещё они могли сказать? Заунывным голосом вдалбливали, что, выйдя замуж, женщина обязана исполнять все прихоти мужа, сколь бы жуткими они ни казались, и делали такие страшные глаза, как будто намекали, что муж имеет право жену на кусочки резать да на костре поджаривать. А я думала, думала и решила, что, может, всё не столь страшно, может, воспитательницы эти ужасы для самих себя вещают, чтобы замужним дамам не завидовать…
Молодые люди засмеялись, Николай промолвил:
– Правильно, а я ещё послушаю, что ты после свадьбы скажешь. Любопытно, сколь сладким муж покажется.
– Что!? Считаешь, я перед тобой отчитываться должна? Не дождёшься! – дерзко ответила Таня.
– И не надейтесь от меня что-то утаить! – заявил Кало, однако сменил тему разговора. – Давайте за дружбу выпьем. Хорошо, что мы вместе в поход пойдём, хорошо бы вместе и вернуться. А ведь многим я тебе, Сергей, обязан, многим.
– Чем же? Разве что дружбой?
– Да хотя б тем, что учиться чуть не силком заставлял. Сам бы я не стал над книжками корпеть. Отец говорил, что для цыгана это лишнее, да и самому не больно-то хотелось. А ты убеждал, я и втянулся потихоньку… А сейчас, гляньте-ка, даже медаль при выпуске из училища получил! …Я вот подумываю: не открыть ли дело своё, стать,