Не гони лошадей. Светлана Алешина
Маринки есть много бесспорных достоинств, но и недостатков не меньше. Среди них страстное желание показать, что место, которое она занимает, гораздо ниже того, которое соответствует ее умственным способностям. Причем никто не сомневается в этом, но Широкова одержима идеей доказать очевидное. Ее тайная мечта – раскопать что-нибудь эдакое.
Если честно, журналист из Маринки никакой, зато секретарь – незаменимый. С ее аккуратностью, способностью печатать любой текст в рекордно короткие сроки, безошибочно угадывать, кто перед тобой: налоговый инспектор или клиент, плюс преданность нашей газете и, главное, – превосходное знание нескольких иностранных языков. Но ей этого мало, она ужасно обижается, если мы не принимаем всерьез ее версии.
Поэтому мы всегда внимательно выслушиваем ее замечания.
– Хорошо, пусть Вассерман стал случайной жертвой. Тогда как нам выяснить, на кого был направлен удар?
– Пройтись по коллекционерам, – снова встряла Марина. – Спросить, кто в последнее время давал Анатолию Аркадьевичу что-нибудь на реставрацию.
Легко сказать, труднее сделать. Я достала большую тетрадь, прихваченную из мастерской реставратора. Своеобразный гроссбух. Сюда Анатолий Аркадьевич записывал кое-кого из своих клиентов, время получения вещи, сроки для памяти. Может, эта тетрадочка нам поможет?
Все записи велись аккуратно, выписаны красивым каллиграфическим почерком, буковка к буковке, без помарочек. Вот последний месяц, заказов было не так много, всего пять. Некто Козинцев Валентин Казимирович – луковка «Буре», затем мадам Штыцко Галина Васильевна – икона, предположительно начало XVIII века, потом следовала Журавлева Елена Анатольевна – часы с боем и двигающимися фигурками XVII века, потом два раза была написана одна и та же фамилия – Шакаленко Артем Тарасович – яйца лже-Фаберже… Вот, собственно, и все. Адресов, естественно, не было, оставалось надеяться, что Муза Иосифовна хоть кого-нибудь из них знает.
Хотя нужных фамилий может и не оказаться в этой тетради.
Мы же не знаем, что мог реставрировать Вассерман. Анатолий Аркадьевич за долгие годы работы в музее брался практически за все, хотя его основной специальностью была реставрация картин. Он обожал старинные часы, разбирался в холодном оружии, собирал коллекцию старинных монет и орденов…
Список получался ого-го какой. Конечно, за свои услуги реставратор брал довольно дорого, значит, к нему могли обратиться за помощью только крупные коллекционеры. Это сразу сокращало список человек до пятидесяти, наверное.
Кое-какое представление о мире коллекционеров Тарасова я имела, приходилось сталкиваться, да и Вассерман меня в свои дела посвящал. Народ скрытный, серьезный, к ним так просто не подберешься. Но с чего-то надо начинать. Все равно никаких других версий у нас не было, и я отправила Кряжимского к Музе Иосифовне:
– Ваша идея, Сергей Иванович, вам и карты, вернее, тетрадь в руки.
– Между прочим, это и моя идея тоже, – обиженно произнесла Марина.
– Мариночка,