Чужая здесь, не своя там. Том второй. Рина Гиппиус
моего лица куда-то ниже. – Может быть. Но ведь вы – женщина!
– Спасибо, я и сама это знаю. – Эд Йеннер подавился смешком. Во мне же бурлило безрассудство, и я продолжила: – Разве пол определяет способность к обучению?
– Не знаю, не знаю. – В его голосе уже появилось некоторое замешательство, поэтому я продолжила настаивать:
– Я не уйду, пока вы не дадите мне шанс!
– Выгоню.
– Останусь под вашими окнами. Слух-то у меня есть, а вот хорошим голосом Рауд не наградил. Все окрестности будут слышать мои завывания, и стыдно мне не будет.
– Вызову стражу.
– Я им скажу… скажу… Еще не придумала, но обязательно выдумаю про вас что-нибудь по хуже.
– И вновь стыдно не будет? – Мастер оставался серьезным, хотя губы подрагивали в еле скрываемой улыбке.
– Нет.
– Ты так и не сказала, в чем же моя выгода? Мое время недешево, а ты уже и так его немало отняла.
– Вам слабо? —Недоверчиво протянула я. Надеюсь, не переигрывала.
– Что? Да как ты?!
– Слабо обучить девушку с минимально развитыми способностями, чтобы она смогла сделать что-то стоящее? – Я, что называется, разыграла на последние.
Эд Йеннер побагровел.
– Пари! – Выпалил он.
Теперь уже я удивилась.
– Даю тебе неделю: создашь амулет, определяющий отравлена ли еда. Материал и место работы я тебе предоставлю. Заодно и прослежу, чтобы не обманула меня. Создашь – возьму в ученицы.
– А если не создам? – Осторожно поинтересовалась я.
– А там уж как получится. Проверять правильность работы амулета будешь сама.
Я стояла на крыльце и переводила дух. Получилось! Да, теперь придется хорошенько постараться, чтобы воспользоваться предоставленным шансом. Но ведь выбила его! Победа, хоть и маленькая.
Эмоции схлынули, накатила усталость. Я даже чуть дрожать начала. Пробирающий ветер торопил домой, в тепло и уют.
Завтра в два. У меня чуть меньше суток, чтобы собрать сведения и подготовится. И пусть мне дан срок в неделю – завтра-то позориться не хочется.
Всю вторую половину дня и вечер мы с Банафрит пекли пироги, пирожки и булочки. У храма Данлии завтра будет устраиваться благотворительная ярмарка. Собранные на ней средства пойдут в приют для детей и госпиталь. В большом торговом городе просто так мало кто хотел расставаться с деньгами, а вот такие мероприятия, как ни странно, заполучали достаточно финансов, чтобы поддержать учреждения. Участвовать в ярмарке считалось почетным даже для самых родовитых семей. Вот только для них это порой становилось ярмаркой тщеславия… Впрочем, какая разница у кого и какие мотивы. Главное – конечная цель акции.
Даник тоже порывался помочь нам с готовкой. Пока чуть не обжег руки. Пришлось посадить его за наименее опасное занятие – чистить орехи, благо уже расколотые.
К ночи я была вымотана настолько, что хотелось упасть и уснуть.
Почти до самого рассвета я листала книжки. Выписывала схемы, аккуратно и тщательно их вычерчивая, знакомилась с заковыристыми заклинаниями, перебирала