Ставка на темного зверя (сборник). Светлана Алешина
дорогие друзья, – сказала я как ни в чем не бывало, – мы могли в очередной раз убедиться, что счастье не бывает безоблачным. Надеюсь, что компетентные органы обратят внимание на эту историю. А сейчас, Оксана, расскажите, каково было городской девушке, жившей на проспекте Кирова в центре Тарасова, после переезда в небольшой поселок?
Я таким образом отвлекла внимание зрителей и повернула программу в нужное русло. Ничего, главное уже прозвучало.
– Ты с ума сошла, – прошипела мне Галина Сергеевна после эфира, – знаешь, что уже звонили из правительства и интересовались?
– Я этого и добивалась, – сказала я. На моей душе было на удивление спокойно. Такое эйфорическое безразличие охватывало меня всякий раз после передачи.
– Да нас же всех пропесочат! – воскликнула женщина возмущенно. – Похоже на сговор – накануне выборов тревожный разговор об уничтожении леса и угрозах! Надо же понимать, Ирина!
– Может быть, – отчеканила я, – благодаря этому отцы города обратят внимание на проблемы сел и деревень!
Оксана благодарно смотрела на меня. У нее был такой вид, будто губернатор уже подписал документ о расформировании Юрьевского лесхоза и аресте Цыплакова с Кащеем.
– Ну и чего ты добилась этим? – спросил меня Валерка, прибежавший к нам сразу после съемок. – Думаешь, кто-то пошевелится? Держи карман шире, забудут через пять минут!
Он был абсолютно прав. Русские люди быстро забывают плохое. Такая вот особенность национальной психики, иначе мы бы все давно сошли с ума!
Раздался мелодичный звонок моего мобильного телефона. Я поглядела на определитель – звонили из Гурьева. Наверное, Иван Николаевич хочет поблагодарить меня за смелость.
– Ирина, – раздался в трубке искаженный голос Димы Федосеева, – берите Оксану и немедленно приезжайте!
– В чем дело, Дима? – удивилась я.
– Иван Николаевич погиб!
– Почему, что случилось? – оторопела я, но Дима не отвечал, он повесил трубку. Я несколько раз перезвонила, но там было занято. Что я скажу Оксане? Посмотрев на мое исказившееся лицо, женщина встревоженно спросила:
– Что-нибудь случилось?
– Нет-нет, ничего! – Я вышла из комнаты и снова начала названивать в Гурьево. Не может быть, это какая-то ошибка! Или злая шутка. Наконец я дозвонилась.
– Слушаю, – сказал незнакомый мне человек.
– Что случилось с Иваном Николаевичем? – почти закричала я. – Где Дима Федосеев?!
– Иван Николаевич погиб на охоте, – грустно ответил незнакомец, – а у Димы истерика, мы его увели.
Оксана лежала на кровати, вид у нее был безразличный ко всему. Это было немудрено после той дозы транквилизаторов, которую вколол ей врач. Там, на телестудии, Оксана пережила, наверное, самые страшные минуты своей жизни. Она все повторяла: «Я не верю, не верю!» Потом с ней приключилась истерика, она неудержимо рыдала, судороги буквально разрывали ее. Если бы не лекарства, не знаю, что