Петрушка. Революция Исаева
теперь, как в бреду, он видел эти глаза среди подвальной черноты; видел её, светлый осколок прошлого, погребенного под изотопами урана и железобетонными обломками советских построек.
Юра прошёлся в противоположный угол комнаты, туда, где стояла вода. Вернее, не стояла, а скапывала в банку с неправильно сделанной или просто поломанной ржавой вытяжки. «Дождь, – подумал он. – Роковой дождь, несущий ещё более скорую смерть в нашу весьма состоятельную безысходность».
Преподаватель вдруг вздрогнул. Он не заметил, как к нему кто-то подошёл, и только сейчас услышал тихое дыхание немного ниже плеча.
– А, это ты, Петрушка, – добродушно отозвался Юра.
Ему начинало казаться, что в этом железобетонном гробу жизнь пошла циклом. И от этого учитель всё время переживал, время от времени поглядывая в потускневшие глаза школьника. Ведь нежная детская психика может не выдержать таких жестоких условий жизни, если это ещё, конечно, можно было назвать жизнью.
– Да-да, это я, Юрий Григорьевич, – мальчик робко протянул что-то учителю, и это нечто загадочно заблестело во тьме подвала, бликами вырисовав собственные очертания небольшой коробочки.
– Что это? – Биолог с интересом приблизил предмет к глазам, однако ничего большего, чем блеклый силуэт, так и не увидел.
– Я забыл Вам рассказать… Это мой самодельный приёмник. Он очень хорошо держит заряд, я аккумулятор дорогой покупал. Возможно, Вы придумаете, что с этим делать.
– Ну ты, Петька, пионером будешь! – восторженно воскликнул Юра.
Да, он знал про любознательность школьника: это сказывалось не только на его производительности в обучении, но и в отношении к окружающему миру. Снежаков Петя был не по годам сообразительным, и, пока темнота скрывала округлое веснушчатое лицо, преподаватель общался с учеником почти на равных.
– Давай я поставлю его повыше, будем слушать.
– А кого слушать, Юрий Григорьевич? Все радисты попрятались ведь, вот как мы.
– Не важно! За спрос не бьют в нос, авось кого услышим. – Заиграл какой-то слабый огонёк надежды в сердце очаковца. – А на каких частотах оно ловит, Петь?
– Не помню я, – школьник взволнованно вздохнул. – Они все у моего Ростислава Александровича на столе остались…
– Ладно, ничего.
Биолог взобрался на первую ступеньку лестницы, которая шла к люку, и поставил в надёжную щель между балок приёмник. Усевшись поудобнее, учитель надел на себя присоединенные к устройству наушники, и, вращая колёсико частот, принялся искать какой-либо сигнал.
Сперва он не слышал ничего, кроме шумов. Однако вскоре эти шумы обрели отчётливое «ти-та-та-та-ти…» и Юра сразу крикнул вниз:
– Петя, дешифровуй! Та-та-та… – повторяя сигналы передатчика, и ощущая себя немного нелепо, биолог ожидал, когда это кончится, и молился, чтобы Петя запомнил всё, что смог перевести. Но сигналы не прекращались.
Так