Игра с огнем. Мария Жукова-Гладкова
но сообщила, что у нее есть дочь пяти лет, и многозначительно посмотрела на моего отца. Подумать только – сколько у меня родственников-то!
Моя мать и бабушка сидели рядом и одинаково кипели от праведного гнева. Кстати, они всегда хорошо ладили, что нетипично для невестки и свекрови. Но, может, потому, что были в похожей ситуации? Да и жили мы отдельно, им не приходилось толкаться на одной кухне. И вообще они не уделяли кухне много внимания. Может, деда и отца привлекали женщины, которые хорошо готовят? Софья Михайловна всегда угощала меня чем-то вкусненьким собственного изготовления, когда я ездила ее стричь. Пекла она замечательно!
– Сколько еще любовниц моего мужа и сына ожидается? – ледяным тоном спросила бабушка у адвоката Артура Альбертовича.
– Теперь все в сборе, – спокойно ответил Артур Альбертович и предложил для начала помянуть Льва Григорьевича.
Вскоре мы все узнали, что дед оставил две зарегистрированные на него машины бабушке, то есть законной супруге, а деньги разделил между семью внуками, о существовании которых ему было известно на момент написания завещания. Адвокат сказал, что мы с Яночкой, Игорь и Зина (дети тети Майи), а также незаконнорожденные дочери моего отца и сын Гриши (внук Софьи Михайловны) получим примерно по двести тысяч рублей. Сумма на счете будет разделена в день вступления в права наследования.
– Яночке нужна машина, – сказала мама. – Она разбила свою.
Я не стала уточнять, какую по счету. Вторую точно. Или уже третью?
– Я напишу доверенность, – сказала бабушка. – Я все равно не умею водить машину.
– Да зачем мне эта рухлядь?! – взвилась Яночка. – Я же видела, на чем дед ездил! Эти машины можно только на свалку отправить!
Бабушка заметила, что на одной из них ездил еще ее отец, и ничего – обе машины на ходу: дед следил за их состоянием. Я предполагала, что, скорее, следил кто-то из его пациентов или родственников пациентов. Хотя дед и сам был рукастый. Но у него просто не было времени лежать под машиной.
– Я не могу ездить на таких машинах! – Яночка кипела от возмущения.
– Езди на общественном транспорте, – предложил наш двоюродный брат Игорь, накладывая себе очередную порцию еды.
Игорь всегда отличался прекрасным аппетитом, как и его папа. Оба были плотного телосложения, хотя им требовалась сила – оба трудились хирургами-стоматологами. Мне, к счастью, пока к ним обращаться не приходилось, но две мои коллеги, которых я посылала к дяде Мише, говорили, что зубы он дерет божественно. Моя двоюродная сестра Зина была стоматологом-терапевтом, но я ее услугами не пользовалась, чтобы не общаться лишний раз. Зина – экоэнтузиастка. Это новый термин, появившийся вначале в английском языке, а потом перекочевавший к нам после появления и у нас этих самых энтузиастов, которые борются за экологию. Дело, конечно, хорошее, но зимой улицы все-таки стоит посыпать реагентами, солью или песком. Такого гололеда, как год назад, у нас не было никогда. И нам объяснялось, что от реагентов отказались для защиты