Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки. Игорь Матрёнин
чтобы не рассердить и не распалить странную зверюгу. Здоровенный пёс тут же и сам замедлялся и, деловито посматривая на меня, трусил ровно с такой же скоростью рядом.
И тут-то меня осенило – он меня охранял! Уж не знаю, надеялся ли он на то, что возьму я его к себе на постоянную пайку тушёнки с кашкой, а, скорее всего, кто-то Свыше прислал мне это могучее создание, чтобы добрался я до дому невредимый.
А опасаться, уверяю вас, было даже очень чего. Как на грех, я выбрал такой неспокойный денёк для «графского моциона»! Стайки ублюдков отвратительно кружили вокруг меня, сменяя друг друга, рассчитывая на мой кошелёк (которого, кстати, и не было-то никогда). Осторожно бросая взор на этих ребяток, я видел в их кривых лицах столько злобы и желания положить меня-нефора под ноги, что меня просто мутило от их чёрной энергии.
Но они не подходили ко мне! Они зассали! Ещё бы, огромная собака, словно ангел-поводырь была рядом, под густой шерстью её перекатывались внушительные мускулы, а когда она изредка открывала пасть, были ясно видны острые клыки такого размера, что человечишку-то она запросто перекусила бы пополам.
Вот уж показались убогие местные магазинчики, серенькие люди поползли по домам с работы, здесь уже царство гопников не имело такой силы. Нет, оно не заканчивалось, просто это уже были не джунгли, где человека можно было легко и безнаказанно прикончить.
Родная псинка была всё еще рядом, но только лишь я шагнул на шумный проспект, как она вопросительно взглянула на меня в последний раз, мол, «возьмёшь – нет?», и оставила свой пост, выполнив всё, что было ей предначертано властной рукою с Небес. А может, она просто так, по своей собачьей воле пожалела меня и спасла от боли и злобы…
Я обернулся, чтобы сказать ей, извиняясь и смущаясь: «Пёська, дорогой, не могу я тебя взять, не обижайся, хороший мой… Кот у меня дома, не уживётесь…». Но милого пса уже не было рядом, он исчез… Он так и остался навеки бездомным… Как и я?
Мамулька
У моей любимой и самой замечательной в мире мамочки было, как ни странно, счастливое детство. Уж не знаю, кого благодарить ей за него – товарища Сталина, моего сурового дедушку Степана или странную и необъяснимую тогдашнюю «лёгкую зажиточность» их небольшого семейства, но факт есть факт: по-советски голодать им не приходилось.
Это уже потом, в «чудесные» семидесятые и «удивительные» восьмидесятые мы познали прелести «деликатесов», не очень щедро представленных в жутких горьковских магазинах ливерной колбаской с фрагментами костей, а также кошмарной селёдкой в огромных, словно коробки от фильмоплёнок, банках, и прочими сомнительными гастрономическими утехами социалистического человека. А пока, помимо трудовых почётных будней на родном заводе, мой редко улыбающийся дед имел своё «приусадебное хозяйство», что и создавало некоторые «нэпманские» излишки.
Милая бабушка моя, Александра Николаевна всегда с высокомерным презрением относилась к слёзно просящим подаяние, говоря