Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки. Игорь Матрёнин
успеха «горбуна из «Нотрдама»?
Ха! Вдруг припомнил, что в одном из детских интервью позавчерашнего, такого душного «нижегородского» периода я брякнул, что Петкун мой двоюродный брат. Меня конкретно тогда достала очередная бестактная журналистка с нелепыми сравнениями с петкуновскими «Танцами», коллективом, более чем достойными, и даже где-то родственным, но абсолютно, просто вселенски другим по эстетике. Ну и я беспечно дурканул. И понеслась! «Коллеги по цеху», родственники, друзья-приятели и «просто граждане на улице» тут же начали уважительно спрашивать: «Ну как, братан-то, помогает хоть немного? А я вот и смотрю, похожи вы, похожи…». Это мы-то похожи!!! Вот вам всепобеждающая сила печатного слова!
Ну и не совсем относящимся к нервной музыкальной теме постскриптумом я завершу этот кудлатый рассказик такой вот потешной историей!
Я, ещё молодой и красивый, в очередной раз рыщу по загадочной Москве на предмет, где бы оставить кассетку со своими «свежесотворёнными гениальностями». Забегаю с ходу в подвал обшитого тёмным деревом кабачка и в остолбенении застываю… Я ж из провинции, товарищи дорогие, ну так же нельзя!
Дело в том, что в одном из тусклых залов клуба происходит совершенно сюрреалистическое действо, смело заявленное в афише, как перформанс (!).
В зале на дубовых скамьях сидели ровными рядками на первый взгляд интеллигентные и даже, возможно, весьма интеллектуальные мужчины и женщины разных возрастов. Некоторые из них были даже в очках, что и натолкнуло меня на комплименты почтеннейшей публике.
А вокруг них суетливо вертелись и пошло извивались совершенно голые и нелепые девки, тряся своими разноразмерными штуками. И девки-то подобрались какие-то совсем «не модельные», коротконогие, разного роста, а о постановке движений и хоть какого-то формального сценического действия не было и речи. Просто толпа левых, вульгарных, вызывающих жалость и смех, но абсолютно голых тёток.
Удивительно, но благодарные зрители были совершенно серьёзны и относились к сему безобразию, как к акту высокого творчества. Лица были почти одухотворены, лишь из-под толстых очков сверкали глаза редких, несколько чересчур заинтересованных «телесностью» граждан мужского пола.
Я определёно почувствовал, что уже могу расхохотаться в голос, поэтому выскочил из импровизированного МХАТа и так и не досмотрел этот изумительный и на всю жизнь запомнившийся «перформанс». Однако согласитесь, даже он не дотягивает до игры «блюз» чем попало?
Наслаждение и преодоление
Каждый, у кого есть та капелька души, что нервно плещется от вечной людской несправедливости, наверное, хоть раз в жизни, да собирался уйти в монастырь.
А что? Закрытое суровое общество, отсутствие всяческих мирских соблазнов, тяжёлый, но благородный труд, масса времени для благодатных дум и покой… Покой, которого так ждёт уставшее сердце, когда наконец-то проклятые мысли перестанут роиться в дурной голове, отпустят её и начнется