Потусторонний кашель. Фантастические стихи. Александр Николаевич Лекомцев
мраке мрачном вижу эшафоты
И в серых балахонах палачей.
Им завтра много предстоит работы,
Не просто так. За связку калачей.
Коварен Дьявол и пока всесилен,
Нелепа маска святости на нём.
Уничтожая яростно Россию,
Он души наши опалил огнём.
Нечистый не отдаст своей добычи,
Прольётся кровь на площадях страны…
Двуличие прикинется безличьем,
Будут судимы те, что без вины.
У Дьявола в помощниках лакеи,
Построившие рай свой на костях.
Любители особого хоккея
Свершают зло на адских скоростях.
Низвергнуты желания благие,
Но только ведь не всё предрешено…
О Чили пусть заботятся другие,
Нам о России думать суждено.
* * *
Эта новость народу знакома,
Я пишу, пусть не дрогнет рука,
Нынче голуби все вне закона,
Но надеюсь, что не на века.
Чтобы символ вконец обезличить,
Ради их компрадорских идей,
Приготовят «браслеты» для птичек,
А не только для добрых людей.
«В птицах мира полно экстремизма,
Взгляд не добрый, походка вольна…
Преподносит немало сюрпризов».
Птица мира чертям не нужна.
Им желается рьяно, спокойно
Мир ломать от зари до зари,
Объявлять самой главной иконой
Проходимца, что рвётся в цари.
Но кормить голубей не преступно,
Будет мирная птица сыта.
Жандармерия нагло и тупо -
В оцеплении птичьего рта.
В злобной магии мрачных окрасок
Поднимается новый ГУЛАГ,
И все те, кто на лицах без масок,
Те преступники. Разве не так?
В странной, жуткой, невнятной свободе
Рать лакеев при пышных дворах
Не заботой живёт о народе,
А заботой о сытых ворах.
Нам кормить голубей неустанно
Повелел не монарх, а Господь.
Ведь свобода не только желанна,
Это дух наш, надежда и плоть.
* * *
С огромной кочки, среди трав,
Сказала мне сова:
– Ты должен был ещё вчера
Прийти голосовать!
Призыв – ни сердцу, ни уму.
Нет пряника, есть кнут.
Голосовать за кутерьму?
За княжеский уют?
Болото и дремучий лес,
День в серых облаках…
Вдруг из болота выбрел бес
С корзиною в руках.
Нелеп, что Царской башни тень,
Нахальный, будто краб,
Суёт мне в руки бюллетень:
– Отдай свой голос, раб!
Здесь голосует всякий смерд
В местах глухих, лихих
И даже, есть такой… концерт,
На свалках городских.
Туман трясин, что сизый дым,
Вонючая вода…
Но я не раб, и таковым
Не быть мне никогда.
Купить меня за пироги
Тебе не подфартит.
Так