Продам май (сборник). Мария Фомальгаут
за каплей, текла по проводу.
– Спасибо.
– Не за что… Хорош я, совсем забыл про тебя… ну давай… спи. И я спать пойду, время третий час уже, ох, замучили меня сегодня…
Он ушел – оставил меня наедине с памятью, которой не было, наедине с кошмарами, которые только ждали удобной минуты, чтобы наброситься со всех сторон. Оставил меня наедине со мной – непонятным самому себе, ведь я так и не понял самого главного – кто я…
Я смотрел на провод, я думал, что во мне может быть такого искусственного – легкие, сердце, почки – что питается электричеством, питает меня.
Между сном и явью
$p@nDex на связи.
Вот черт… стоит уйти Славику, как появляется этот окаянный $p@nDex… а потом появляются не менее окаянные сны…
$p@nDex на связи. Что, не слышишь, что ли? Я добавил тебя в друзья… J
Я хотел позвать Славика, передумал, решил просто не слышать, не замечать этого $p@nDexа.
$p@nDex послал вам открытку.
Он как будто и сам понял, что я не хочу его слышать – посигналил немножко и утих…
Сон второй
ПРОГРАММА УСПЕШНО ЗАВЕРШЕНА
СОХРАНИТЬ ДАННЫЕ?
Сохранить, конечно, ясное дело, сохранить… я уже не помнил, нажимал я на эф-двенадцать или нет, я уже ничего не помнил, голова разламывалась от боли – все сильнее, сильнее. Спать, спать, только сначала еще нужно показать все это шефу, еще долго стоять перед ним навытяжку, еще слушать, как он недовольно фыркает, барабанит пальцами по столу, и поди разбери, что это значит, гневается он или доволен… что за место у нас, от одного вздоха или взгляда большого босса зависит вся карьера, вся судьба… Ох, Шкловский, мать его…
Терпи…
Он, может, тоже так начинал…
Если пошлет переделывать, я умру.
Или, еще хуже, положу ему заявление на стол. А он, может, только того и ждет, каждый день увольняет человек по десять, непонятно, кто вообще еще работает в его Корпорации. Так и кажется, что скоро здесь вообще не останется людей, в большом здании на площади будет работать сама Корпорация.
Интересно, как это будет…
– Ну вы там что, спите, что ли? Я долго ждать буду? Вы хоть понимаете, что если мы не презентуем эту программу завтра, то же самое сделают наши конкуренты?
Я сжал зубы. Опять этот поучительный тон великого Гуру, который все знает, все может, распростер свои крылья над миром, учит жить нас, темных…
Шкловский… как незаметно подкрался, может, вообще стоял сзади, смотрел, как я работаю… При одной мысли об этом мне стало не по себе.
– Или вы уже думаете, как бы домой слинять, пивка попить? – в голосе Шкловского проснулись истеричные нотки. – Нет, я вас убью, ей-богу… чего ради я вам вообще эту работу доверил, на вас где сядешь, там и слезешь…
Мне показалось, я ослышался. Шкловский был мастер то и дело переходить границы этикета, с каждым разом заходя все дальше.
– Лучше бы сам сделал… – он демонстративно схватился за голову. – Господи, как я все это успею…
– Я сделал. Вот.
– Показывайте, – кивнул он, как учитель