Тайна cредневековых текстов. Библиотека Дон Кихота. Евгений Жаринов
под воротник длинный вязаный шарф черной шерсти на манер художника с Монмартра, – пойдем, я тебя с такими клевыми чуваками познакомлю. Ой, какой у тебя портфельчик стильный, а? Смотри-ка, Pierre Cardin, не хухры-мухры.
Что это за чуваки такие? – недовольно, слегка отстраняясь от собеседника, буркнул в ответ профессор, которому целый день пришлось принимать зачет у 50 студентов, причем ни один из них так и не смог осилить хотя бы половину заданного на полгода списка.
Поколение Next давно оценило текстуху известного испанца как «отстой». А ветряные мельницы всерьез и надежно проассоциировались с продвинутым брендом пива «Старый мельник».
Пойдем, пойдем, – настаивал на своем Сторожев. – Не пожалеешь. Чуваки клевейшие.
Послушай, Арсений, какие, к черту, чуваки. У меня голова раскалывается. Я на зачете столько нового узнал, что мне собственная профессия вконец опротивела. Иногда даже думаешь – может, в сантехники податься.
Нет, Женька, лучше в палачи: работа-то на воздухе и все-таки с людьми.
Точно. С удовольствием сегодня бы с десяток-другой голов поотшибал. Чего они в филологию, как мухи на дерьмо, лезут?
– Кто от армии спасается, а кто просто дебил; вот он грамоту освоил, бабки в кассу снес и думает: пристроился, пронесет, – пояснил Сторожев, открыв тяжелую дверь и пропуская вперед старшего товарища.
Оказавшись на улице, доцент, казалось, и не собирался оставить уставшего профессора в покое.
Пойдем, а? Ей-богу, не пожалеешь.
Вот заладил: пойдем да пойдем. Ну чего я там еще не видел?
Дело близилось к вечеру. Солнце, зимнее, холодное, еще светило, и лучи его еще слабо золотили центральный вход здания. Снег приятно хрустел под ногами. Морозец ударил в ноздри, освежил лицо. В душе профессор начал колебаться. Сторожев это тут же уловил и продолжил:
Пойдем, и посмотришь. Я тебе больше того скажу: не понравится – развернешься и уйдешь.
Воронов глубоко вздохнул. И ему вдруг стало необычайно легко на душе. Легко и радостно. На секунду он вспомнил про своего покойного друга. В такой же вот денек, лет десять назад, тоже накануне Нового года, они вдруг оказались на подмосковной даче. Трещали дрова в печи, и жизнь, казалось, была вся еще впереди. Видно, редкий, редкий денек выдался, который он почти пропустил, выслушивая всевозможный бред.
А друг его ждал, ждал терпеливо, ждал на улице, ждал без пальто. Откуда у покойников верхняя одежда? Не нужна она им вовсе. Мертвые не мерзнут. Друг ждал, как ждет хороший кулинар, заранее приготовив и солнце, и мороз, и в качестве десерта легкое чувство ностальгии, буквально растворившееся в этом бодрящем морозном воздухе, в этом легком скрипе, скрипе декабрьского снега под ногами, мол, не забывай меня, пожалуйста. Я тут. Я всегда буду рядом, стоит только тебе вздохнуть, вот как сейчас, радостно и полной грудью… Помнишь, как нам хорошо было тогда, на даче? При жизни друг любил поесть и любил угостить всех желающих, называя все это просто – «сделать стол»…
– Там