Три чайные розы. Алиса Лунина
быть аккуратнее. – Данилов взглянул на Климова. – Вам тоже советую! Я пойду в дом, закину продукты в холодильник!
Он развернулся и пошел к деревне.
– Обиделся? – усмехнулся Климов, когда Данилов скрылся из глаз.
Полина пожала плечами:
– Он никогда не обижается.
– Ревнует?
– Еще чего!
– У него что, отмерли нервные окончания?
– Просто такой человек!
– Какой он человек, я понял. И огорчился. Самый скверный вариант из всех возможных – славный малый, к тому же искренне любит тебя!
– Что в этом плохого?
– Для меня – плохо. Усложняет задачу.
– А ты этого не учел?
– Признаться, да.
– Ты хотел, чтобы мой муж оказался забулдыгой, ревновал и скандалил по любому поводу?
– В идеале я предпочел бы, чтобы у тебя вообще не было мужа. На крайний случай сгодился бы муж-забулдыга. Тогда бы ты легко ушла ко мне.
– Кажется, кому-то из нас напекло голову! Тебе, раз ты несешь такой вздор, или мне, потому что я его слушаю.
– Может, нам обоим?
– Наверное!
– Имей в виду: тебе придется слушать этот вздор всю жизнь!
– Для тех, кто еще не понял, – я замужем!
– Я узнал об этом слишком поздно, – серьезно сказал он, – заговор не отменить. Мы с тобой обречены на любовь.
Глава 2
Студентка второго курса театральной академии Маша Басманова в старенькой, видавшей виды «шестерке» неслась по загородному шоссе. Она была абсолютно счастлива, счастье плескалось внутри, как солнце в стакане родниковой воды, и переполняло барышню по самые уши.
В магнитоле звучал ее любимый джаз. В музыке было столько драйва, что Маша не могла спокойно сидеть на месте – подпевала, поводила плечами. В барышне бурлила энергия юности, которой хватило бы на то, чтобы взорвать пару городов, но она использовала свою энергию в мирных целях: играла главные роли сразу в нескольких студенческих спектаклях и тратила себя, не жалея. Ей хотелось жить именно так – на разрыв. Сегодня Маше исполнилось девятнадцать, и она спешила в Березовку, чтобы отметить день рождения с родными.
Глядя на цветущие сады, девушка радовалась, представляя, как красиво сейчас в их поселке, где зацвели яблони и сирень. Однако вскоре Машино мажорное настроение оказалось подпорчено – ее нагло подрезала вишневая «девятка». Обиднее всего было то, что за рулем тоже сидела девушка. Маша ругнулась, но тут же забыла про нахалку и снова принялась подпевать в такт Армстронгу. Впрочем, вскоре она сбилась с ритма, поскольку перед носом «шестерки» вдруг выскочила все та же машина и девица-водитель вновь подрезала ее самым бессовестным образом. «Хамка!» – взбеленилась Маша и посигналила. А на подъезде к поселку «девятка» опять пошла на обгон. Тут уж Маша совсем взбесилась, но не успела она мысленно пожелать девице всяческих успехов, как они вместе встали на переезде. Лихая гонщица в «девятке» и сзади Маша на старенькой «шестерке». С минуту Маша разглядывала эффектную брюнетку в салоне, а потом,