Слабое место жесткого диска. Петр Северцев
отросток – Крытый. Или цирк, прямо к которому мне приказали двигать. Кто там может их ждать? Уж не тот ли самый мужик, экс-любимый Наташеньки? А может, деловой партнер покойного господина Огородникова?
Н-да, возможности мне предоставлялись весьма интересные, да только вот как поручиться за сохранность собственной жизни в такой ситуации?
Тут я вспомнил, что в моем распоряжении имеется некоторая прикупленная накануне днем техника, а именно – диктофон с комплектом кассет. Но стоит дорогим девочкам увидеть содержимое моего бардачка, где находятся и «макаров», и купленный кинжал, и дорогая сердцу лицензия частного детектива, – о, господи, меня уже бросает в дрожь! – так вот, стоит им все это увидеть, мне явный «delete», то есть человеческим языком выражаясь, конец.
Мы въехали в центр, и я несколько сбросил скорость, придерживаясь тридцати в час.
– Подъезжай со стороны фонтана, – приказала Катечка, – остановишься у серой двери, она там одна такая… вон, видишь? – Там действительно была серая дверь, я даже знал, куда она ведет, – в буфет внутреннего пользования, где у моего друга Фимы Липовского прошла скромная, но вкусная свадьба: тетки из буфета сдавали помещение, а за дополнительную плату еще и готовили.
Кажется, там был проход в подвал, укрытый решеткой с подвесным замком, а также железная дверь, ведущая внутрь цирка, к гардеробу.
Подъехав, я послушно остановился, приняв третью линию поведения (вынюхивание, выслушивание) как единственно возможную в данных обстоятельствах.
– Сиди спокойно, не глуши, сейчас опять поедем, – обрадовала Катя, кивая своим подругам; одна из них выскочила из машины, обогнула ее, оглядываясь по сторонам, – худенькая девушка, в которой я с трудом узнал неулыбчивую Машу с фотографии, где она скромно лежала, обнаженная, на какой-то шкуре перед жарким камином, держа в руках мужской член, который крайне невежливо обрубался краем фотографии.
Меня это неожиданное воспоминание едва не рассмешило, – уж в очень странную переделку я попал! – но я сдержался, вспомнив, что рядом Катечка с пистолетом, и только закашлялся, скрывая подступивший смех.
Маша тем временем успела постучать в дверь несколько раз, похоже, выдерживая определенный ритм. Немного погодя она что-то сказала, кажется, «Это мы, голубки!» – и дверь приоткрылась, впуская ее. Я разглядел силуэт высокого мужчины, на мгновение показавшегося там. Затем дверь закрылась за Машей, и мы долго, минут пятнадцать, ждали. В течение этого времени вокруг сновали буквально народные толпы, и меня не оставляло ощущение, что все происходящее нереально – уж очень не вязались эти четверо отчаянных преступниц с нормальной ночной жизнью нашего города, где им, длинноногим, более всего подходила роль гулящих девок или просто развлекающихся подружек, а не женской банды под гордым названием «Голубки»…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу