Уйти от опасности. На Юпитере. Вера Жарникова
желал отступать от него. В течение дня было несколько коротких привалов, по двадцать минут после каждых трех часов движения. В середине дня большой привал, на который нам отводилось два часа. Это было время для приготовления обеда.
Конечно, мы как могли, помогали нашей прекрасной части отряда. Приносили хворост, разжигали костер и делали приспособления для посуды, в которой готовилась пища. И конечно же, приносили плоды. За это короткое время Наташа, Эмили и Джин успевали искупаться в ручье, и, как мы заметили, эта процедура снимала с них усталость, и они бодрой походкой подходили к костру.
Джин пыталась руководить девушками, но не тут-то было. Наташа предложила, что главными по приготовлению обеда они будут по очереди, а двое других будут исполнять подручную работу. Получалось, что самую ответственную работу брал на себя очередной главный повар.
Главный в представлении Джин должен только отдавать приказания, но так как с предложением Наташи согласилась и Эмили, то женщине пришлось смириться с этим.
После обеда у нас оставался почти час для отдыха, и усталости как ни бывало. После короткого привала было очень трудно вставать и продолжать идти: мышцы ног как будто затвердевали и не хотели слушаться, но и здесь нашелся выход: Адрелий посоветовал нам за несколько минут до окончания отдыха выпивать сок одного-двух плодов кори. Несомненно, вкусный сок этого замечательного плода обладал свойством снимать усталость: мы чувствовали прилив сил и были готовы продолжать путь.
Самым замечательным временем для нас был вечер, когда мы останавливались до утра. После рутинных дел – установки навесов мужчинами, приготовления ужина женщинами – наступало свободное время, и каждый занимался, чем хотел, но перед сном все собирались у костра. Иногда мы просто разговаривали, иногда пели.
Однажды Наташа спела песню, сказав, что слова к ней сочинила мама. Вот эти слова:
А я люблю дорожку в поле,
Она зовет меня на волю.
И я по ней иду с собой в ладу.
И это мне совсем не странно:
Здесь я в природе первозданной
Иду и чистым воздухом дышу.
А слева колосится поле,
Оно волнуется, как море,
И васильки синеют на краю.
Шиповник от дороги справа
Цветет и ароматом рая
Он душу греет мне, и я пою.
А за шиповником петляет речка,
За ней щемит мое сердечко,
Простор степной и кони на лугу.
Мне жаль, что это все не вечно,
Все в нашей жизни быстротечно,
Как облака меняют вид свой на бегу.
Ты научи людей, Земля,
Беречь тебя, любить тебя,
И чистою поить водой,
А не кровавою слезой.
После перевода песни все заметно погрустнели, и потом, почти перебивая друг друга, начали делиться воспоминаниями о том, что им так нравилось на Земле, что трогало их душу, и никто из них в разговоре не упоминал о тех бедах и неприятностях, которые заставили покинуть насиженные места.
– Как