Алтайская баллада (сборник). Владимир Зазубрин
схватила передними лапами колодку, сорвала с нее крышку и сунула зверенышу. Медвежонок заворчал, взвизгнул, залез в улей по грудь, вымазался в меду до пяток. Медведица сопела, чавкала.
Луна золотым лучом раздвинула туман. Шерсть зверей заблестела в мелких капельках росы. Мед из разодранных ульев сочился янтарем. Пчелы в меду шипели черными кучками углей. Звери жрали жадно и торопливо с воском и пчелами. Языки, носы и губы у них опухли от укусов. Пчелы защищались яростно.
Андрон вышел из избушки, громко зевнул. В костре, в серой куче пепла, краснел уголек. Андрон встал на четвереньки и, заметая бородой золу, подул в ослабевший очаг. Дым заползал по земле серыми космами, задрался кверху, повис над пасекой.
Медведица ударила медвежонка по морде, оттолкнула от колодки. Звери медленно полезли в гору. Животы у них были туги и тяжелы. Сырая трава ложилась за ними двумя бороздами, точно по ней протащили две лодки.
Андрон пробормотал скороговоркой молитву и ушел в избушку досыпать последний час ночи.
Звери долго лакали воду в вершине ключа и там же залегли. Мать стала облизывать своего детеныша.
Андрон встал с солнцем. Неровный огненный ком выкатывался на зубчатые гребни гор. Снежные поля вершин горели. Ниже ходили туманы. Круглые горы, похожие на юрты, дымились. Андрон ладонью закрыл глаза от солнца, поднял голову.
– Топятся горы, к дождю.
Хозяин пасеки неожиданно насторожился. Несколько раз он с шумом носом потянул в себя воздух.
– Шибко медом наносит.
Его глаза забегали по ульям.
– Пчела бунтует.
Сделал несколько шагов и увидел. Три крайних улья были разбиты в щепки. Пчелы старательно собирали с них остатки медвежьего ужина. Около ключа на береговой грязи заметил следы зверя.
– Востропятый зверь, медведуха.
Следы шли в гору двумя полосами.
– С дитенком была. Самка свежая.
Из подвальчика вылез Безуглый.
– Федорыч, гости у нас медку откушали.
Андрон издали показал Безуглому следы зверей.
– Не одушняй, близко не подходи. Зверишко шибко чуткий. Седни караулить будем.
Андрон, улыбаясь, полез под крышу подвальчика.
– Баушку надо припасти… Примай.
Он подал Безуглому тяжелую кремневую винтовку. Ложа у нее была самодельная, полуторааршинный шестигранный ствол кончался широким раструбом.
Андрон старательно прочистил ружье, продул. Из кожаного мешочка достал самодельную тяжелую пулю (восемь штук выходило из фунта), положил ее на ладонь и стал засыпать порохом. Когда свинцовый орех исчез в кучке сизых песчинок, Андрон заткнул пороховницу. Так он мерял звериные заряды.
– Ронкое у меня ружье, Федорыч.
Охотник поднял перед собой обеими руками дедовскую фузею и, откинув голову назад, любовно оглядел ее от макушки до конца корявой березовой ложи.
– Из рук плывет вешшина.
Андрон весь день был весел, работал легко и быстро. Его жгло охотничье нетерпение,