Два мира (сборник). Владимир Зазубрин
черт, да они нас к красным привезли?
В окно высунулась большая черная борода с проседью, лохматая голова и плечо с погонами полковника.
– Нет, господа офицеры, ошибаетесь. Не к красным, а к белым, да еще к каким.
Голова скрылась. Из окна слышался громкий раскатистый хохот. Подпоручики облегченно вздохнули и пошли в штаб представляться. Борода оказалась принадлежащей полковнику Мочалову, начальнику дивизии. Полковник Мочалов, человек весьма веселый, встретил вновь прибывших как старых знакомых.
– Ха-ха-ха! – хохотал он, вставая навстречу смущенным подпоручикам. – Так к красным, говорите, попали? Ха-ха-ха! Ах вы, колченята, колченята молодые! Сидели вы в тылу и ничего не знали. Не слышали вы, видно, что наша Н-ская добровольческая дивизия дерется под красным знаменем, дерется не за что-нибудь, а за Учредительное собрание, за свободу, за революцию. Ха-ха-ха! – раскатывался полковник.
Лица у многих вытянулись от удивления, только один Иванов улыбался. Начальник дивизии смотрел на смущенные недоумевающие лица офицеров и снова раскатывался взрывами смеха.
– Ха-ха-ха! Капитан, – обратился он к своему начальнику штаба, – посмотрите на этих юнцов. А? Какова заквасочка-то? Из молодых, да ранние. Едва красную тряпочку увидели, как уже и стоп, в тупик стали. Вот они какие, колченята-то! Это не наши веселые прапорочки, керенки.
Мочалов помолчал немного, затянулся несколько раз из короткой английской трубочки, сделался серьезным.
– Ну-с, шутки в сторону, господа. Предупреждаю вас, что наша дивизия несколько отличается от других частей и своим составом и дисциплиной. Наши добровольцы воюют за свободу, за Учредительное собрание, поэтому в строю они держатся свободно. Дисциплину как беспрекословное подчинение единой воле начальника они признают только в бою. Вне боя они с вами как с товарищами, как с братьями будут обращаться. Не обижайтесь на это. Зато уж, будьте покойны, в бою они вас не выдадут, за шиворот к красным не потащат.
– Капитан, – снова обратился Мочалов к начальнику штаба, – всех их в первый Н-ский полк.
Капитан молча наклонил голову.
В тот же день офицеры явились в полк. Солдаты встретили молодых офицеров тепло и радушно. Сразу же окружили их тесным кольцом. Начались расспросы о том, как идут дела в тылу, скоро ли придут на помощь союзники. На свои силы как будто не надеялись. Жаловались, что другие части, особенно из мобилизованных сибиряков, всегда подводят в бою, всегда приходится из-за них отступать.
– Мы деремся, деремся, наступаем, гоним красных, – говорил рыжебородый пожилой солдат, – а, смотришь, сибиряки паршивые побежали у тебя на фланге, ну, приходится и нам отступать.
– Командиров у нас вот тоже мало, – начал молодой унтер-офицер. – Чего же, у нас ротами фельдфебели да унтера командуют. А что унтер может? Все уж не то, что настоящий офицер. Образованность много значит. Мы вот теперь вам рады, как братьям родным.
Бородатые, усатые, добродушные лица улыбались, утвердительно кивали головами. Рыжебородый добавил:
– Что