Императорский Балтийский флот между двумя войнами. 1906–1914 гг.. Г. К. Граф
только по ночам и где прислуживали девицы в каких-то фантастических костюмах. Затем мы с ним попали в какой-то нелегальный карточный клуб, где часто происходили крупные скандалы. Вроде того, что проигравшийся игрок неожиданно тушил свет и утаскивал со столов деньги или происходила стрельба с побоищем. Конечно, мы не принимали участия в игре и лишь забавы ради наблюдали за происходящим.
Во время стоянки в Ревеле мы вдруг стали замечать, что наш командир что-то часто стал исчезать с корабля и его постоянно встречали в дамском обществе. Особенно он часто показывался в обществе жены флагманского врача Зорта[127] и даже раз пригласил супругов к нам на обед. Впоследствии он женился на ней, она была очень интересной женщиной[128]. Это нам казалось подозрительным, и мы шутили, что не собирается ли он первым нарушить устав нашего монастыря.
Когда курс артиллерийских стрельб был закончен, адмирал разрешил миноносцам выбрать порты, где бы они желали провести неделю отдыха. Наш командир выбрал Гунгербург[129], что нам чрезвычайно понравилось. Этот курорт с чудным пляжем обычно наполнялся дачниками из Петербурга. Поэтому там можно было рассчитывать встретить много знакомых.
Благополучно добрались до него и вошли в Нарову. Командиру не понравилось стоять посередине реки на якоре, так как при этом приходилось добираться до берега на шлюпках. Поэтому он поехал к начальнику коммерческого порта, уговорить его разрешить встать у пристани, предназначенной только для судов, которые должны были разгружаться, благо она была свободной. Конечно, ему удалось его убедить, недаром же он обладал талантом уговаривать.
Как мы и думали, в тот же день нашлись знакомые и посыпались приглашения на пикники, обеды и вечера. Кроме того, так как мы стояли у берега, то то и дело приходила публика, просящая осмотреть миноносец, что охотно разрешалось, и завязывались новые знакомства.
В будние дни в Гунгербурге оставалось почти исключительно дамское общество, так как мужья приезжали только на субботу и воскресенье. Благодаря этому наше положение оказывалось особенно выигрышным. В кургаузе в нашу честь был дан бал, который прошел очень весело, и мы добрались на миноносец только под утро. Вообще приглашений было столько, что хоть разрывайся на части.
Такое радушие нельзя было оставить без ответа, и мы решили устроить большой прием-чай на «Добровольце». Ввиду того, что кают-компания не вмещала большого числа людей, то чай сервировали на верхней палубе под тентом, устроив из командных коек нечто вроде диванов и украсив все сигнальными флагами. Гостей набралось более пятидесяти; видимо все остались очень довольны. Уже одно то, что удалось пару часов пробыть на военном корабле, было удовольствием.
К сожалению, последний день в Гунгербурге ознаменовался трагическим случаем. Несколько человек нашей команды, отпущенные на берег, решили выкупаться и для этого выбрали место, которое оказалось очень опасным, так как в этом месте, где
Зорт Август Августович (1861—?), действительный статский советник (06.12.1911).
Речь идет о Лидии Хрисанфовне Зорт, урожденной Мосоловой, дочери действительного статского советника.
Гунгербург, Hungerburg («Голодный город» –