Рыцари Дикого поля. Богдан Сушинский
то в принципе на трон может претендовать любой высокородный дворянин.
– Вы правы: свою кандидатуру имеет право выдвинуть любой гербовый шляхтич [4].
– Оказывается, до сих пор я непростительно недооценивал вас, господин де Мовель, – честно признал Гяур.
– От многих других вы отличаетесь только тем, что нашли в себе мужество сознаться в подобных заблуждениях, – с плохо скрываемой горечью заметил де Мовель, имея в виду что-то свое, затаенное, этому чужеземцу совершенно неведомое.
5
Поздно вечером карету Коронного Карлика остановили у подъезда его небольшого особнячка, приютившегося между дворцом князя Зелинского и костелом, почти в центре Варшавы. Открыв дверцы, двое дюжих гусар извлекли его на свет божий и, с помощью еще двоих, зашвырнули в карету, на которой только что подъехали.
Тайный советник не сопротивлялся. И не стал задавать никаких лишних вопросов. Не успели они миновать костел, как ему все стало ясно. Гусары, с двух сторон зажавшие его на заднем сиденье, явно принадлежали к эскадрону литовских татар, к услугам которых в последнее время довольно часто прибегала королева, так и не осмелившаяся доверять полякам. И повезут его, очевидно, если не в одно из двух тайных гнезд Марии-Людовики Гонзаги, то в хорошо знакомый дворец графини д’Оранж.
На повороте он улучил момент и попытался взглянуть в заднее окошечко, чтобы убедиться, что его собственная карета движется вслед за ним. Но гусарский офицер локтем попридержал его скулу и то ли неосторожно ударил, то ли просто с силой отвернул назад.
– Считаешь, что кто-то бросится спасать тебя?
– Обычно я спасаю себя сам. А также спасаю многих других, кто этого заслужил.
– Он высматривает свою карету, – объяснил гусар, который сидел впереди.
– Тебя привезут назад и посадят в твой тарантас, – с явным литовским акцентом проговорил тот, что все еще подпирал локтем скулу Коронного Карлика.
– Почему бы не пригнать ее на место моей встречи с королевой? Так было бы менее хлопотно.
– Кто сказал, что тебя везут на встречу с королевой?
– Ну не с папой же римским?
– С кем бы ты, неверный, ни встречался… Если хоть одна душа в Варшаве узнает о твоей прогулке, в следующий раз пришлем за тобой катафалк.
– Зачем такие беспокойства? – проворчал Коронный Карлик, стиснув зубы от боли. – Вы только назовите срок, о катафалке я позабочусь сам.
– Он позаботится, всесильная воля аллаха! – лошадиный оскал офицера-татарина зловеще просматривался даже в сумраке кареты.
– Говорят, что карлик, в самом деле, на многое способен, и что многие боятся его, – проворчал тот, что сидел на переднем сиденье, спиной к тайному советнику. Это была дорожная карета, явно рассчитанная на перевозку случайных пассажиров, которым не обязательно сидеть лицо в лицо. – Откуда у тебя такая власть, а, карлик?
– Коронный Карлик, – многозначительно напомнил ему сам тайный
Польское дворянство имело две градации: «гербовая шляхта», то есть шляхта, представители которой были обладателями родовых гербов, и «загоновая шляхта» – то есть дворяне, родовыми гербами не обладающие.