Печенеги, торки и половцы. П. В. Голубовский
разорения, мы имели случай видеть тяжкое положение пленных. Многие из них не выносили постоянных передвижений за вежами в оковах; от жажды, зноя или холода они умирали в большом числе. Так из пятидесяти пленных, захваченных однажды половцами в Киеве, через десять дней остался только один инок Евстратий[276]. Надо, однако, сказать, что русские не уступали нисколько своим врагам в обращении с попавшимися к ним в руки. Даже тех, на выкуп которых можно было надеяться, держали в оковах, как это видно из сказания о пленном половчине. Рабы покупались на золото; таким же образом, кажется, русские выкупали и своих земляков, но половчин приносил за свое освобождение товар, который ценился на Руси: он пригонял табун лошадей, а может быть, и другого скота[277]. Иногда случалось, впрочем, что русские отряды при своих нападениях на вежи половецкие, освобождали соотечественников, но это бывало нечасто. Мы знаем факт освобождения христиан на Угле и Самари в 1151 г. Мстиславом Изяславичем и в 1170 г. почти на том же месте во время большого похода князей на половцев. Можно предположить, что то же самое происходило при всех движениях русских в глубь степей половецких. Но количество выкупаемых или случайно освобождаемых русскими отрядами было каплей в море сравнительно с числом продаваемых в рабство. Бедствия народные от этого нисколько не облегчались.
Мы раньше привели числовые данные, указывающие на распределение набегов по областям. Эта неравномерность зависела главным образом от географического положения земель, но была тут, как нам кажется, и другая причина. Бросив взгляд на карту, мы увидим, что княжество Переяславское бо́льшим протяжением своих границ примыкает к степям. Киевская область с юго-востока ограждена Переяславлем, а с юга военными поселениями черных клобуков. Сильно раскинута была граница земли Северской. Но область собственно Черниговская защищена с юга, а с востока ее оплотом служило княжество Новгородсеверское.
За все время от появления половцев в степях до 1224 г. мы видим на нее только три самостоятельных набега. Первый из них имел место после страшного поражения князей на Альте в 1068 г., когда половцы добрались до реки Снови, второй – во время княжения Владимира Мономаха в Чернигове (1078–1094 гг.): кочевники разорили волость Стародубскую и Новгородсеверскую, и третий в 1187 г. Разорение Черниговской области было не меньше, чем других княжеств в удельный период, но главным образом здесь причиной были княжеские усобицы. Кочевники весьма часто были приглашаемы то тем, то другим князем Чернигова, и Святославичи довели свою область до сильного обезлюдения. Уже в 1159 г. Святослав Ольгович жалуется на запустение городов Любеча, Моровска, Оргоща и Всеволожа[278]. Но, повторяем, причина этого факта лежит вовсе не в половецких набегах: их на Черниговщину почти не было. Удары кочевников приходилось выдерживать княжеству Новгородсеверскому, южные границы которого были обращены в сторону половецких кочевьев. Точно так же отчасти с южной и юго-восточной стороны оплотом Руси служило княжество Рязанское.
Киево-Печерский патерик. Стр. 33.
Хрестоматия по Рус. Истории, Аристова. Варшава. 1870 г., стр. 1278–1279 и 1282. Киево-Печерский патерик. Стр. 33, 36.
Ипат. лет. Стр. 121, 439–440; Лавр. лет. Стр. 239 (Поучение Мономаха).