Фигура легкого эпатажа. Дарья Донцова
выглядит словно пульт от телевизора, только с тремя кнопками – красной, желтой и зеленой. Я перевернула пустую упаковку и потрясла ее, но никакой инструкции внутри не оказалось, на мои колени лишь выпал маленький кусочек из непонятного материала, коричневый квадратик, размером с ноготь большого пальца, весь испещренный линиями. Мопсиха Ада моментально кинулась к нему с явным желанием слопать.
– Фу, – прошипела я на нее.
Затем я взяла ненужный, невесть зачем оказавшийся в коробочке обломок, бросила его назад в пустую тару, осторожно вышла из своей комнаты, очень тихо добралась до кухни, смяла картонный футляр, сунула его в помойное ведро, потом на цыпочках прокралась в коридор и встала в холле. Наша квартира соединена из двух, поэтому она имеет не совсем обычный вид. Там, где ранее имелась стена, разделявшая апартаменты, теперь образовалось пустое пространство, которое мы используем в качестве библиотеки. Если встать посередине не предусмотренной архитекторами жилой площади, то можно увидеть двери почти всех комнат и кухни.
Замерев в нужной точке, я прислушалась. Так и есть, из комнат Кирюши и Лизаветы доносятся характерные звуки, похожие на «ку-ку». Это работает программа ай-си-кью, в просторечье «аська».
Вот какие противные, не хорошие, вредные дети! Ну что ж, сами виноваты. Не хотели слушаться старших и вести себя нормально? Получи, фашист, гранату!
Палец мой нажал на красную кнопку. «Ку-ку» мгновенно стихли. Стараясь не производить шума, я в два прыжка добралась до своей спальни и забилась под одеяло.
Из холла послышались громкие голоса.
– Лизк, у меня комп умер.
– Мой тоже гавкнулся.
– Чё случилось?
– Электричество есть.
– А чего ж они сломались?
– Не знаю.
– Замолчите! – крикнул Сережка. – Ночь на дворе, спать давно пора!
Школьники перешли на шепот, потом дверь в мою комнату приоткрылась.
– Лампа, – прошипела Лиза.
– М-м-м, – попыталась я изобразить сонную тетерю.
– Спишь?
– М-м-м.
– Не знаешь, отчего у нас компы ёкнулись?
– Рядом новую ветку подземки ведут, – бормотнула я, – работают по ночам, потому что от аппаратуры метростроевцев в округе электронику глючит, во всех офисах компьютеры отключаются.
– Во, блин, – топнул Кирик. – И долго они тут ковыряться будут?
– Понятия не имею, – зевнула я. – Извините, совсем сплю.
Ровно в восемь утра я подошла к справочному бюро аэропорта и огляделась. Как ни странно, но вокруг было много народа. Ну, и кто из присутствующих встречает любимую племянницу Михаила Петровича? Женщина с двумя детьми явно ни при чем, дедушка, обвешанный сумками, и три школьницы, весело обсуждающие какую-то животрепещущую для них тему, тоже. Остались лишь два кандидата: парень в мятых джинсах, нервно крутящий головой в разные стороны, и мужчина при полном параде, в идеально вычищенной черной куртке, наглаженных брюках и блестящих ботинках. Он навалился на закрытый газетный киоск и мирно дремал. Дядька явно никого не ждал, это был, скорее всего, несчастный, улетавший