Цусимский бой. Г. Б. Александровский
и неприятельские крейсера скрылись за ней. Не будучи более наблюдаемым противником, командующий решил изменить строй эскадры. Вместо кильватерной колонны он решил перестроить эскадру в строй фронта. Этот строй давал преимущество в начальной стадии боя, если неприятель не был о нем осведомлен и не подготовился отразить этот маневр. Но, увы, вражеские крейсера снова вынырнули из тумана. В это время первая бригада броненосцев уже легла на перпендикулярный курс. Не желая преждевременно раскрыть цель своего маневра, адмирал Рожественский поднял сигнал, отменяющий маневр, и повернул первую бригаду снова на старый курс. В результате незаконченного маневра первый отряд броненосцев оказался идущим в отдельной колонне справа от остальной эскадры.
Новая полоса густого тумана, на несчастье, не находила. Неприятельские крейсера не прекращали своего наблюдения. Рожественскому уже не представился случай закончить свой маневр с тем, чтобы он остался незамеченным со стороны неприятеля. В 1 час 20 минут главные силы японского флота начали выходить из отдаленной мглы, пересекая курс русской эскадры с правого борта на левый этой последней. Русский командующий немедленно приказал первому броненосному отряду прибавить ход и, пройдя по диагонали, снова вступить в голову кильватерной колонны всего остального флота. Транспортам и конвоирующим крейсерам было приказано склониться вправо и отойти от линии броненосцев.
Капитан 2-го ранга В. Семенов, участник обороны Порт-Артура и боя Первой Тихоокеанской эскадры с японским флотом у мыса Шантунг, обратился к адмиралу со словами: «Вот они, Ваше Превосходительство, все шесть японских броненосцев, как в бою 28 июля у Шантунга».
Адмирал Рожественский отрицательно покачал головой и, точно прощаясь с желанной, но маловероятной надеждой, что японский флот окажется разделенным, медленно произнес: «Нет… Больше… Все тут…» – и начал спускаться в боевую рубку, в которую уже давно было переведено управление кораблем.
«По местам, господа!» – последовало приказание флаг-капитана командующего.
В это время на японском флагманском корабле, броненосце «Миказа»[7], идущем в голове всего японского линейного флота, состоящего из 4 броненосцев и 8 броненосных крейсеров, взвился сигнал: «Судьба Японской Империи зависит от этого боя. Пусть каждый напряжет все усилия».
Глава III. На «Суворове»
Две эскадры кораблей, одетых в броню и с длинными стволами орудий, ощетинившимися в сторону противника, сближались с поразительной быстротой. Клубы черного дыма подымались из высоких труб и стлались по поверхности моря. Было что-то зловещее и грозное в этой картине, предшествовавшей самой большой битве на море, равной которой не было еще в истории мира.
Большие морские бои не происходили с того времени, как уродливые корабли, похожие на самовары, с установленными на них котлами и паровыми машинами, сменили
Согласно современным правилам произношения, следует читать “Микаса”. Также, как и упоминаемые далее: “Фудзи”, “Шикисима” (в отличие от “Фуджи” и “Шикишима” в написании Г. Александровского). –