Осенний призрак. Монс Каллентофт

      Что же произошло сегодня вечером?

      Какие слова были сказаны?

      Какое движение бровей, какое изменение голоса дало повод начать все сначала?

      Она не помнит, она пила. Не то чтобы сильно, но в любом случае слишком много для того, чтобы сейчас вести машину.

      Она пьяна? Адреналин разогнал хмель. «Я не совсем трезвая. Надеюсь, коллеги из дорожного патруля не вышли на улицы сегодня вечером».

      «Свинья. Тупая, трусливая свинья, – говорит себе Малин. – Успокойся, прекрати, черт возьми, не пей больше, не пей». Так я ударила его? Я ударила тебя на кухне, Янне, или только стояла с поднятым кулаком, проклиная твое чертово терпение?

      Я размахивала в воздухе руками. Я помню это сейчас, когда останавливаю машину у ворот моего дома по улице Огатан.

      Часы на церкви Святого Лаврентия словно окутаны прозрачным туманом. Без четверти одиннадцать. Размытые силуэты ворон вырисовываются на фоне неба.

      На улицах ни души. Я не хочу ни о чем думать сегодня вечером и ночью. Возле темно-серой церковной стены на мокрой траве лежат огромные кучи листьев. В темноте они кажутся покрытыми ржавчиной, готовыми расстаться со своей прекрасной расцветкой и дать миллионам червей, выползающих из размытой дождями почвы, поглотить себя.

      Ты отпрянул назад, Янне, ты увернулся с таким видом, словно тебе раньше приходилось принимать удары посильней моего. И я закричала, что я уезжаю, я уезжаю немедленно и больше никогда не вернусь.

      Ты не можешь вести машину в таком состоянии, Малин, – и ты попытался отобрать у меня ключи. Туве была там, она спала на диване перед телевизором, но вдруг проснулась и закричала: ты прекрасно понимаешь, мама, что нельзя садиться за руль в таком состоянии!

      Успокойся, Малин, иди сюда, дай мне обнять тебя. И я ударила снова и снова, но там, где должен был находиться ты, никого не было, и я просто махала руками в воздухе.

      Я спросила тебя, Туве, просто так, для порядка, не хочешь ли ты поехать со мной. Но ты покачала головой.

      А ты, Янне, не стал мне мешать. Ты только посмотрел на кухонные часы.

      А я помчалась к машине. Я вела ее сквозь самый темный из осенних вечеров, пока не остановилась.

      Сейчас я открываю дверь. Черные щупальца разрывают серое небо. А из открытых отверстий, откуда должен просачиваться звездный свет, зияет страх. Я ступаю на мокрый асфальт.

      Мне тридцать пять лет.

      И к чему я пришла?

      2

      23 и 24 октября, четверг и пятница

      Ключ в замке.

      Малин вертит им туда-сюда, руки не слушаются, хотя давно уже перестали дрожать.

      Мимо.

      В цель.

      Мимо.

      Как и во всем остальном.

      Квартиру освободили на прошлой неделе. Малин говорила Янне, что хочет сдавать