Заблудшая душа. Переселенец. Григорий Шаргородский
и он, сжав в пухлых руках артефакт, коротко, словно выплюнув, произнес какое-то слово.
– Нет! – между стенами пещеры заметался панический вскрик Ургена, который явно догадался, что именно произошло, точнее, произойдет через секунду.
Резкий рывок – и я бросился к Оклу. Бежать было недалеко, метров двадцать, но все равно эта пробежка заняла пару секунд, за которые удалось многое обдумать.
Зачем мне это нужно? «Похитители душ» не были моими друзьями, а смерть зловредного Карна была бы только в радость. Но за секунду до рывка, повернувшись на крик ученого, я поймал взгляд Яны. В ее глазах была такая растерянность, страх и жажда жизни… Не скажу, что влюбился – малышка хороша, но немного не в моем вкусе, – и все же губить такую красоту нельзя. К тому же очень не хотелось дожидаться момента, когда душу Гатара уже не будут сдерживать магические узы.
Подбегая к колодцу, я увидел, как Окла утыкали болтами, что дикобраза, и это было не очень хорошо – если он упадет на пол пещеры, мой героический забег окажется бессмысленным. К счастью, тело главаря бандитов было бронировано толстым слоем жира, который немного прикрыл жизненно важные органы, что задержало падение на доли секунды.
И этого мне хватило. Толчок, удар – и мы, обнявшись как родные, перевалились через кромку широкого колодца.
Полет затянулся секунды на три, а потом была яркая вспышка и короткий всплеск боли.
Маленькая комната с бедной, можно даже сказать нищенской, обстановкой – и я в ней. Причем полное ощущение хоть и очень четкого, хорошо просматриваемого, но все же сна. Да, и еще: я почему-то в образе маленького мальчика. За дверью комнаты раздаются тяжелые шаги. Кажется, весь дом содрогается от этой грозной поступи. Мне очень страшно. И страх какой-то детский – яркий и очень острый.
Хлипкую дверь снесло от сильного удара, и в комнату ввалился огромный, как гора, папаша Гатара. Похоже, я нахожусь в его сне, точнее – кошмаре.
Что это? Взрыв не удался или я протащил в кристалл кошмары оккупированного тела? Впрочем, маленькому Гатару было не до этого. Страх достиг апогея, и я рыбкой ныряю в окно. Вслед летит рев взбешенного родителя. Дальше пошло мельтешение улиц города – явно не Сатара. Папаша Гатара гонится за мной, догоняет и зверски бьет. Боли не было, но все равно неприятно и страшно – детский страх заразителен. Да уж, тяжелое у Гатара было детство, так что наклонности садиста – я все же мельком заглянул в эту часть его памяти – появились неспроста.
Интенсивность приключений маленького Гатара нарастала – погоня все время повторялась, а папаша постепенно превращался в какого-то монстра. По идее это должно было очень меня испугать, но куда там фантазиям городского мошенника до бреда голливудских режиссеров. В общем, терпимо, и если кто-то ожидал, что я вырвусь из камня с паническими воплями, то сильно ошибался.
Глава 2
Виконт
Белесая поволока постепенно рассеялась, и я увидел лазурное небо с барашками облаков, а между облаками