Метро до Африки. Дарья Донцова
с сестрой? Странно это, – отметила я.
Тася вздохнула.
– Дина считает себя его ближайшей родственницей, потому и ведет себя бесцеремонно. Справедливости ради следует отметить, что Емельянова очень много сделала для Андрюхи. Тот ведь беспомощен в бытовом плане. Все гении такие.
– Корундов талантлив? – усомнилась я. – Мне его «Русь Великая» показалась… хм… немного странной.
– Так талантлив, что Леонардо да Винчи отдыхает, – безапелляционно заявила Волкова. – Через двадцать, тридцать лет за картины Андрея будут драться великие музеи мира.
– Он много пишет?
– Работает медленно, но еще не вечер, имя Корундова встанет в один ряд с Репиным, Мане, Тицианом и прочими, – ажитированно завела Тася.
Я оперлась на руль. Ну это навряд ли. Впрочем, Тася в своем репертуаре. Еще в студенческие годы она постоянно кого-то опекала, причем абсолютно бескорыстно, по велению сердца. Она могла, например, потратить единственный выходной, чтобы помочь знакомой помыть окна. Бесполезно было объяснять Тасе, что ее используют в качестве бесплатной домработницы, она все равно с энтузиазмом терла стекла. Насколько я помню, Дина еще тогда эксплуатировала Таисию, а та, наивная чукотская девушка, кидалась исполнять любые желания хитрюги – переписывала для нее лекции, сидела с ее больной мамой, пока Дина отрывалась на танцульках, и так далее. А еще Волкова славилась умением отыскивать непризнанных гениев и сажать их себе на шею. И абсолютно невозможно было стащить с ее носа розовые очки.
Память услужливо развернула одну картину.
Вот мы, второкурсницы, собрались на квартире у Анжелики Лебеденко, дочери успешного партийного функционера. Родители девушки уехали в элитные по советским временам Карловы Вары, и Лика устроила вечеринку – выставила на стол никогда нами не виданное виски, вытащила из кладовки раритетные бананы и остродефицитные шоколадные конфеты.
Таисия привела на вечеринку кавалера, и мы были поражены видом ее любовника. Во-первых, он выглядел сорокалетним стариком, во-вторых, пришел в грязных брюках и давно не чищенных ботинках, в-третьих, начал рассказывать скабрезные анекдоты, в-четвертых, увидав квартиру Лебеденко, состоящую из бесконечной анфилады комнат, мигом забыл про Тасю и прилип к Лике. В конце концов Антон, парень Анжелики, дал обоже Волковой в нос. Думаете, Таисия прогнала кавалера? Вовсе нет! Она уложила раненого на диван и стала петь ему дифирамбы.
– Ребята, Вадик гений! Через десять лет его книги покорят мир! Он пишет великое произведение, рядом с которым «Идиот» Достоевского покажется детским лепетом. Как ты мог, Тоша, поднять на него руку!
– А чего он к Лике под юбку лапы запустил? – справедливо возмутился Антон.
– Таланту все дозволено! – отрезала Тася. – Нестандартная личность ведет себя по-особому, к ней нельзя подходить с обычными мерками.
С тех пор прошло много более десяти лет, но мир так и не прочитал эпохального романа. Думаю, гениальный Вадик до сих пор отшлифовывает первую главу. Слава богу, Таисия рассталась с «литератором». Но характер у Волковой, несмотря