Цейтнот. Роман Папсуев
предпочитая пафосному имени милое, уменьшительное – Соня. Конечно, она еще не полностью приняла всю силу, что я в ней пробудил. Она часто в себе сомневалась, чему в очередной раз мы и стали сегодня свидетелями. Но я считал, что рано или поздно она обуздает свои страхи и неуверенность.
Как, впрочем, и Костя.
Несмотря на то что, в конце концов, он стал прекрасным бойцом, ему еще предстоит научиться контролировать свои эмоции. Его буйный характер может в критический момент сыграть с ним злую шутку, заставив сделать нечто очень храброе и... очень глупое. Источник Силы в нем спал колоссальный, такой же, как был у Олега, погибшего в Египте. Но в отличие от Олега, который обладал прекрасными данными, но не успел их толком реализовать, у Кости нашлось время на подготовку.
В процессе его обучения я с удивлением обнаружил, что, помимо отличных навыков в атакующей магии, у него есть потенциальная способность к трансформации, что крайне редко встречается у людей. Костя – настоящий самородок, его вообще-то следовало хранить как зеницу ока, беречь от бед и невзгод, пестовать и лелеять. Но проблема заключалась в том, что, лишь участвуя в рискованных предприятиях, он смог бы развить свои способности. Сдувая с него пылинки, я бы не добился результата.
Да и сам Костя не стал бы сидеть взаперти, даже если бы я сообщил ему, насколько он одарен. Характер бы не позволил. Он из тех людей, которые упорно ищут неприятности, а те сами охотно их находят. Он экстремал до мозга костей, настоящий адреналиновый наркоман, обожающий любые опасные виды спорта, от дайвинга до парашютов. Жилистый, гибкий, он олицетворял собой безудержную страсть к опасности и всячески это подчеркивал. Татуировки, серебряная парашютная шпилька в качестве кулона, хулиганистое поведение и явные проблемы с дисциплиной – таков наш Костик.
Самородок, и знает об этом. Но его бунтарство, похожее на подростковое отрицание авторитетов, выглядит несколько странно, учитывая то, что Костику двадцать семь. Вроде бы голова уже должна думать...
– Связь есть, – коротко сказал Барри, передавая мне телефон, и добавил: – Это Реджи.
Я взял трубку:
– Привет, Реджина. Habari gani?[1]
– Привет, Толя. Tudo ben, obrigada, querido[2].
Связь, хоть и спутниковая, далека от совершенства. Будь моя воля, использовал бы магию, но силы следовало экономить. Вскоре придется драться, и поэтому я предусмотрительно взял с собой телефон. Шипение и другие посторонние шумы в трубке меня немного раздражали, но главное, что голос Реджины слышен вполне отчетливо.
– Где вы сейчас? – спросил я.
– Выехали из Куаибы, сейчас встали лагерем возле реки.
– Осложнения?
– Часто приходится грести, много ряски и кувшинок, от мотора пока решили отказаться. Ты же знаешь, как в Пантанале. Здесь завязнуть – раз плюнуть, особенно когда уходишь с большой воды.
–
Как дела? (суахили)
Хорошо, спасибо, дорогой (португальский).