Выкуп. Даниэла Стил
запретила ему поддерживать с ними контакт, причем ее родители одобрили это решение. Отчим Питера, когда-то оплачивавший его обучение, давно умер. Его родной брат исчез много лет назад. У Питера Моргана не осталось никого и ничего. У него было четыреста долларов в бумажнике, был уполномоченный службы условного освобождения в Сан-Франциско, была койка в общежитии в районе Миссии, населенном преимущественно испанцами, которое размещалось в некогда красивом, а теперь сильно обветшалом здании. С той частью здания, где проживал Питер, время обошлось особенно беспощадно. Имеющихся денег ему хватит ненадолго, а он за четыре года даже не имел возможности прилично подстричься. Единственное, что у него осталось в этом мире, – это горстка знакомых в Кремниевой долине, работающих в областях высоких технологий и спекулятивного капитала, да еще нескольких наркодилеров, с которыми он был некогда связан и от которых твердо решил держаться подальше.
У него практически не было никаких перспектив. Он собирался позвонить некоторым людям, когда будет в городе, но понимал, что ему, вполне возможно, придется работать мойщиком посуды или истопником, хотя это было маловероятно, потому что он, как-никак, был выпускником Гарвардской школы бизнеса. На худой конец он может поискать кого-нибудь из старых школьных друзей, которые, возможно, не знали, что он угодил в тюрьму. Однако он не обольщался мыслью о том, что все это будет легко и просто. Ему было тридцать девять лет, и как бы он это ни объяснял, а последние четыре года – пробел в его резюме. Ему предстояло преодолеть трудный участок жизненного пути, но он был здоров, крепок, свободен от наркотической зависимости, умен и все еще невероятно хорош собой. Должно же в конце концов случиться с ним что-нибудь хорошее. В этом он, как и его тюремный надзиратель, был уверен.
– Позвони нам, – снова сказал надзиратель. Он впервые так сильно привязался к осужденному, который на него работал. Но ведь и люди в Пеликан-Бей, с которыми ему приходилось иметь дело, не шли ни в какое сравнение с Питером Морганом.
Тюрьма Пеликан-Бей была предназначена для содержания самых отъявленных преступников, которых раньше отправляли в Сан-Квентин. Большинство заключенных содержались в одиночных камерах. Сама тюрьма отличалась высокой степенью механизации и компьютеризации, что позволяло содержать здесь самых опасных преступников в стране. Тюремный надзиратель сразу же заприметил Питера и понял, что ему здесь не место. Только из-за огромного количества наркотиков, обнаруженных при нем, и больших сумм денег, связанных с этим, он оказался здесь. Если бы не столь серьезные обвинения, его вполне могли бы направить в какое-нибудь пенитенциарное заведение с облегченным режимом содержания. Он не помышлял о побеге, не хулиганил и никогда не участвовал ни в одной разборке за все время своего пребывания в тюрьме. Он был на редкость вежлив и корректен. Те немногие, с кем он общался за эти годы, относились к нему с уважением. Его близкие отношения с тюремным надзирателем делали его священным