К вящей славе человеческой. Вера Камша
до странности много. Ничего, лошади да пары двуногих для начала хватит, а потом могут лететь к монастырю. Лабри перешагнул через еще живого Жерома и нагнулся над лежавшим чуть дальше мертвецом. Ему не почудилось – в шее покойника торчал арбалетный болт. Такой же швырнул в пыль Мясник.
– И здесь тоже. – Догадливый Роже тронул сапогом труп лошади. Бедная животина получила две пули и болт. – По проводнику били.
Нужно было надеть на онсийца плащ и колпак, ну да все мы задним умом крепки. Уповайте на Господа и готовьтесь к худшему, но болты… Два из трех – грубая деревенская работа. Ополченцы?
Вверху зашумело, раздались голоса и шаги, зашуршали осыпающиеся камешки.
– Господин полковник, вернулся Мату. Они встретили дозор, все целы.
– Вижу.
Ни убитых, ни раненых, но морды кислые. Боятся если не Господа, то полковника. И правильно боятся.
– Говорите. Быстро и самое главное.
– Парням не повезло, – закрыл грудью провинившихся Мату, – пришлось обходить склон… Я там был, по откосу в самом деле не пройти. Выстрелы раздались, когда дозор был по ту сторону гряды. Пока повернули, пока карабкались вверх, еретики успели уйти, но их удалось разглядеть. Это не военные.
– Там были местные, – вмешался командир разъезда, – и еще двое, в колетах и шляпах…
– А кони?
– Кони тоже разные. Спасением клянусь, не солдаты это.
Если не солдаты, то кто? Проводник говорил, в Альконье не охотятся. Контрабандисты? Но зачем им стрелять?
– Дени, проводник может говорить?
– А что ему сделается… Хуже не будет.
– Жером, кто в тебя стрелял?
– Коршуны. – Глаза раненого, не моргая, шарили по небу. – Сеньор… не бросайте меня здесь… За холмами бросьте! Где хотите… Только не здесь…
– Тобой займется твой свояк, – пообещал Лабри, – где его искать?
– Недалеко… Прямо… Этой тропой прямо до мелового холма. Начнется сухое русло… Сейчас сухое… Густаво там… Он выйдет сам… Деньги в поясе… Заберите, пока кровь течет! Отдайте…
– Лежи! – велел Лабри. – И молись, как можешь! Тебе повезло умереть за правое дело. Открой душу Господу, и будешь спасен. Мату, ты все понял?
– Да.
– Бери два десятка – и за проводником. Блуждать нам некогда.
– Пояс, – руки раненого шарили по окровавленной рубахе, – коршуны…
– Дени, возьми деньги, раз уж ему приспичило. Отдашь этому… Густаво. Крапу, до возвращения разъезда занимайте оборону на холмах по обе стороны от тропы. Не нравятся мне эти колеты.
Если б не многочисленные промоины, раздавшаяся вширь тропа могла бы претендовать на гордое звание дороги. Когда в горах шли дожди или таяли снега, здесь бесновался похожий на реку поток, но сейчас было сухо. К несчастью…
– Это самое узкое место. – В голосе дона Луиса послышались виноватые нотки. – Хотя оно все равно слишком широко.
– Искать другое некогда, – утешил муэнца Карлос, из-под руки разглядывая испятнанный валунами левый склон. Тот был крутым,