Мимолетная страсть. Лесия Корнуолл
приехал в город, думаю, это тебе известно. Он привез Миранду на ее первый сезон. Я не виделся с Мирандой больше пяти лет. Каррингтон верит во все, что слышал обо мне. Я чужой в своей семье для всех, кроме тебя. Они не знают, что эта… жизнь показная, что она для Англии. Никто не знает. Во мне разочаровалась даже Марианна, а ведь когда-то мы с ней были не просто братом и сестрой, а очень близкими друзьями.
– Но она все равно тебя любит, – заверил Адам. – Моя жена неизменно преданный человек и будет стоять за тебя горой, несмотря на любые скандалы.
Финеас сильно стиснул стакан, чувствуя, как острые хрустальные края врезаются ему в ладонь.
– А ты знаешь, что она пишет мне письма, укоряя меня за мое поведение? И вкладывает в них вырезки из бульварных газетенок или отрывки писем с упоминанием обо мне, которые получает от своих городских друзей? Причем никогда с хорошей стороны. Она уверена, что я давно утратил честь и совесть.
Лицо Адама посуровело.
– Сейчас не время, Блэквуд.
Финеас нахмурился, поняв по лицу зятя, что его ждет очередное задание. Ему показалось, что он в капкане, и Финеас подался вперед, глядя в хмурые глаза Адама и чувствуя, как нарастает отчаяние и встает комом в горле.
– Дед остановился в Блэквуд-Хаусе и намерен присматривать за мной.
Адам кивнул:
– Да, я знаю. Пока работы в нашем городском доме не закончены, мы с Марианной и Джейми живем у твоей двоюродной бабушки Августы, а его светлость не терпит, когда у него под ногами крутится маленький мальчик. Слишком шумно. Слушай, конечно, это все несколько усложняет, но…
– Да черта с два! – прервал его Финеас. – Каррингтон будет следить за всем, что я делаю. Он уже сделал мне выговор, как пятилетнему ребенку. И требует, чтобы я вел себя безупречно, пока Миранда в городе, а это, насколько я понимаю, затянется на несколько месяцев. Присутствие в Лондоне моей семьи – это превосходная возможность изобразить, что я исправился. Ни у кого не возникнет никаких вопросов! – Финеас пожал плечами. – Я даже могу жениться и удалиться в деревню, как вы с Марианной.
Он мельком подумал о прикрытых маской глазах в бальном зале Эвелин Реншоу, что смотрели на него с таким восхищением. Если бы все это воплотилось в жизнь! От тоски у него сжало горло.
– Не можешь, – вздохнул Адам. – Присутствие деда, конечно, осложнит твою работу, но ты обязательно что-нибудь придумаешь. – Адам помолчал, окинул взглядом комнату и снова посмотрел на Финеаса. – Вчера вечером Эвелин тебе что-нибудь рассказала?
В животе у Финеаса все сжалось.
– Эвелин Реншоу – самая порядочная леди в Лондоне. Она не поддастся соблазну и не предаст своего мужа после нескольких бокалов крепкого пунша.
Адам подался вперед и заговорил очень тихо:
– Мы не просим ее предавать его. Мы всего лишь хотим узнать, где он, а уж что он задумал, и сами выясним. Известно, что он не в своем имении в Уилтшире и не в особняке в Дорсете, но где-то же он должен быть?
– Да какая разница? –