Жить на свете стоит. Марина Крамер
иначе…
– Ждали стройную длинноногую блондинку?
– Ну, с ногами у вас, как я вижу, все в порядке, – бросил Гавриленко, и Ника почувствовала, как кровь бросилась в лицо, – а блондинок я не люблю, это слишком уж шаблонно, согласитесь?
– А вы претендуете на оригинальность, как я вижу? – Ника кивнула на изумрудное остекление, и Гавриленко рассмеялся:
– А язычок-то у вас как бритва… Ну что, идем внутрь? Приструним цербера, дадим нагоняй пиарщикам и секретарю и пообщаемся за чашкой кофе.
– Не возражаю.
Охранник лебезил так, что Нике сделалось на минуту мерзко – все-таки лакейство неистребимо, и перед деньгами и властью этот чурбан готов был на брюхе ползать, а ее, простую журналистку, несколько минут назад едва не в тычки вытолкал.
Они поднялись в лифте на седьмой этаж, и у Ники за время пути даже дух перехватило – лифт оказался эркерным, со стеклянными стенами, и создавалось ощущение, что земля в буквальном смысле уходит из-под ног с бешеной скоростью.
– Ух ты… – пробормотала она вполголоса.
– Страшно? – с улыбкой спросил Гавриленко.
Ника пожала плечами:
– Я высоты не боюсь. Просто вид уж больно… захватывающий.
– А я люблю вечером лифтом пользоваться, – вдруг признался Гавриленко, – знаете, когда все уже в огнях, город под ногами смотрится совершенно иначе. Чувствуешь себя бросившим вызов космосу.
«Ну, от скромности вы явно не умираете, господин великий строитель», – хмыкнула про себя Ника и вышла из лифта следом за Максимом.
Кабинет его оказался совершенно не таким, как представляла себе Стахова. Ей почему-то виделся черно-белый интерьер, внушительный длинный стол в окружении кресел, какие-то макеты в застекленных витринах вдоль стен. Ничего этого не обнаружилось. И цветовое решение в кабинете тоже позабавило и удивило Нику. Стены оказались нежно-голубыми, мягкие диваны и пара кресел возле круглого журнального столика – желтыми, а стол, за которым работал хозяин, не был устрашающе-огромным. Обычный письменный стол с местом для ноутбука, большое офисное кресло без каких-то излишеств. А вместо ожидаемых макетов или фотографий готовых объектов – пара картин, на которых Ника с удивлением опознала пражские улицы. Она мечтала побывать в Праге, собирала фотографии и картины с видами этого города, поэтому узнать популярные пражские места смогла без труда.
– Откуда у вас страсть к Праге? – вырвалось у нее, когда она заметила, что и на стоявшей возле ноутбука кружке имеется изображение Карлова моста.
– Я бы не назвал это страстью, – жестом предлагая ей присесть в кресло, ответил Гавриленко. – Скорее, это сыновняя любовь.
– Сыновняя?
– Я учился в Пражском университете и несколько лет прожил в Праге.
Ника почувствовала себя глуповато – буквально пару часов назад она внимательно изучала пресс-портрет Максима Гавриленко, и там, естественно, была информация о его учебе в Праге. «Лохушка», – обругала себя Ника и вынула