Взгляд во вне. 13-й аспект понимания. Роман Николаевич Адерихин
почему «искать» сопряжено с «поиском» и поиск с «правотой», зачем «правота» и как она выражена? Инвариантность «осмысления» выражается в «раздумье», которое есть «инварианта» нечто, о чем думается, где последнее понимаемо именно как «раздумье», а ничто «иное». Однако понимание «чего», откуда мы берем это «чего» как «выражение», как «ответ», в то время как ответ сам воспринимается на уровне «поиска», «стремления». Мы обозначаем «знанием» нечто «правильное», как будто ассоциативно «знание» есть нечто «полезное».
Можно предположить, что вообще все человеческие отношения строятся по принципу надуманной полезности. Отнюдь, так утверждать не приходится, так как для этого нет никаких «предпосылок». Или же да, для этого есть предпосылки? Мы используем «предпосылки» для «оправдания», однако зачем «оправдание», если есть «истина» как нечто, которое есть эллиминат поиска бесконечного знания? «Ложность» и чувственная подоплека его ощущения всегда наталкивает на поиск «отрицания» или «сопряжения», однако «поиск» не сопряжен с «остановкой», так как его сущность в «движении». Это логично, но вместе с этим элемент логики есть лишь форма оправдания хоть какой-то позиции, но только по отношению к самой «позиционности» или «позиционированию себя как».
«Неведение» «настораживает», однако зачем и почему? Что есть «настороженность»? Почему и для чего существует повсеместная путаница чувственного восприятия и «анализа» этого восприятия? Зачем и для чего есть категории «правоты» и «неправоты»? Что выражает сущность и что в самой «сущности» есть «существенного», а также того, что мы называем «положительным»? Как будто мы можем воспринимать нечто несущественное, которое ассоциируется опять непонятно как с негативным оттенком «нечто», которому нет понимания и объяснения. Если нечто «дано», то как можно требовать быть «иным» в смысле «данности», ведь она инвариантно представлена в форме ранговой атрибутивности, полярности, дифференциации, эклектичности, диалектичности и т. п.
Но если даже мы «скажем» нечто, то сказанное не будет восприниматься вами в его функционале, оно сразу же в вашем восприятии отсылает ко «всему», что есть, кроме «сказанного», к подразумеваемому, смысловому, однозначному, неожиданному, шокирующему, обыденному, толкованию, допущению и т. п., но не к «сказанному». Почему? Ведь оно просто осмысленно, понято, однако воспринимается как тривиально настораживающее, так как «тривиальность» содержательно сопряжена с глупостью, отсутствием ценности и т. п.
Узлы алгоритмов понимания, оправдания, объяснения тянутся за пределами нашей возможности к их восприятию в том виде, какие они есть, а процесс их объяснения наталкивается на нечто «иное», на что именно, постараемся рассмотреть позже.
Четвертый аспект: Постановка вопроса о «матричности» и ее влияния на акт восприятия и объяснения
Слово или изображение символичны,