Выбор оружия. Андрей Левицкий
метра два всего от пола. Пригнувшись, крепко сжимая копье, я пошел вдоль стены. Коридор плавно повернул, затем еще раз – под прямым углом и в другую сторону. В трубах над головой что-то едва слышно булькало. Не дойдя до поворота, я присел под стеной, уставившись перед собой. Что-то очень странное присутствовало во всем. Нет, ясное дело, странным было уже само наличие подобного коридора в трюме речного парома и карлика в этом коридоре. Но мне казалось, что пространство, в котором я нахожусь, стены и свод, пол и вот этот поворот, из-за которого я все никак не решался выглянуть, – все это состоит из звона. Он накатывал волнами, и каждый раз, когда становился громче, окружающее начинало чуть дрожать, расплываться, а когда стихал – оно как бы стабилизировалось, уплотнялось. От звона ныли уши, и что-то в моей голове, какой-то участок мозга отзывался на него мелким болезненным дребезжанием.
Я сидел неподвижно около минуты, и в конце концов звон стих. Из-за поворота доносились приглушенные звуки. Они мне совсем не нравились, но делать было нечего, так что я, вытерев рукавом пот со лба, осторожно выглянул.
В первый миг показалось: это видение, глюк. Не может такого быть, откуда здесь взялся этот зал? Пусть даже с низким потолком, но все равно – он не мог поместиться в трюме парома, к тому же, как и коридор, он состоял из железа, паром бы просто не выдержал такого количества металла…
Но затем пришло понимание: я давно не на пароме! После того как меня оглушили в рубке, дальнейшее было лишь галлюцинацией – никто не утаскивал меня сквозь пролом в палубе, нет, мое тело сбросили в лодку, которая поджидала возле борта, и увезли куда-то…. В глубь Зоны? Не знаю, что это за место, может быть, катакомбы под Агропромом или что-то еще, неважно, главное, я теперь далеко от Припяти.
Это объясняло многое. Железный зал, перекрытый узорчатой решеткой проем в противоположной стене, сквозь который был виден другой коридор, – все это больше не изумляло, не казалось бредом.
Но не объясняло, откуда взялись все те странные существа, которых я видел перед собой.
Жирный человек, голову которого на манер падишахской чалмы обматывало грязное полотенце, босоногий и в драном халате, сидел в колченогом кресле, таком низком, что пухлые колени его находились где-то на высоте плеч. Позади, в углу, сжался кто-то в драном пальто, неподвижный и какой-то блеклый, почти невидимый на фоне остального. Этим «остальным» были четверо грязных людей в рванье, которые стояли на коленях перед здоровяком в кресле и кланялись, повизгивая, стеная, бормоча и кудахча, как взволнованные курицы. Я в первый момент принял их за зомби, но потом понял: нет, обычные люди, хотя такие тощие, будто из концлагеря сбежали. На шеях были веревки… Рабы, что ли?
Слева от кресла высилась аккуратная горка черепов, а на середине пещеры стояла круглая чугунная болванка. Что это у них, алтарь? В центре торчал большой крест, то есть две толстые сваренные трубы, и на них висел полуголый мертвец. Руки с ногами не только привязаны, но и… Я пригляделся. Ну да, их прибили заточенными электродами, пронзив лодыжки