Богатыристика Кости Жихарева. Михаил Успенский
отвечал Глобальный. – Постой, постой, а как же я? Меня-то возьми!
Костя двинулся в неведомый поход бездумно, как был – в кроссовках, в «бермудах» со множеством карманов и в футболочке с портретом форварда «Зенита» Аршавина, высунувшего язык.
– А куда я тебя? В рюкзак?
– На шею! – сказал Глобальный. – Я буду деликатно держаться, не задушу небось!
«И на том спасибо», – подумал Костя.
Он подсадил Глобального себе на шею и полез по голому стволу. Лапки у существа были неожиданно сильные…
Да и деревце оказалось крепче, чем он думал. Уже метра два до земли, три, четыре…
Костя закрыл глаза. Вот сейчас раздастся треск, и полетят они прямо в дымящуюся вонючую пакость…
– Вперед, вперед! К новым вершинам! – подбадривал седок.
Выглядеть трусом юному богатырю ну никак не хотелось, особенно перед этим… Таким знакомым… Можно сказать, с младенчества знакомым…
– Все! Отпускайся! – скомандовал Глобальный.
Костя открыл глаза, разжал руки и обрел под собой почву.
Деревце попробовало распрямиться, но до конца не смогло – так и перекинулось коромыслом над берегами речки Смородины…
– Это и есть Калинов мост, – сказал Глобальный.
– Да ну, – сказал Костя. – В сказке-то на Калиновом мосту как бы дерутся… Ой, без «как бы»…
– То-то, – сказал грамотный шарик. – Видишь ли, Калинов мост – он у каждого свой…
– Здесь что-то не то… – сказал Жихарев. – А! Врубился! На настоящей калине ягоды только осенью бывают! Вспомнил!
– А тут ваши законы не действуют, – сказал Глобальный. – Тут главное – чтобы покрасивше было… Правда, калинушка теперь навек покляпая останется, но так даже романтичнее…
– Покляпая – значит, гнутая? – сказал Костя.
– Сообразил! – сказал Глобальный. – Ну, тогда вперед!
Они сделали только несколько шагов, когда Костя услышал, что кто-то положил ему на правое плечо тяжелую руку. Так и есть – Кузьма-Демьян. Видно, Бабаня Грозные Очи наказала филину приглядывать за правнуком-стрикулистом.
– Ты чего? – спросил Костя.
Двуглавый филин что-то пробормотал в ответ, но Костя не понял. Зато понял Глобальный:
– Говорит, скучно ему там. Возьмем его с собой, не помешает. Наоборот – увидят тебя с филином на плече, да еще с таким особенным, и подумают, что ты ученик чародея. Лишний раз связываться не станут…
– Птичка не батин рюкзак, – сказал Костя. – Как-нибудь справлюсь…
– А я тебе еще и помогу! – сказал Глобальный. – Подсади-ка меня на другое плечо, для равновесия! Правда, так ловчее?
«Паразит», – подумал Костя, но ничего не сказал.
– Да и собеседник мне нужен, – продолжал наглый шарик. – Не с тобой же мне толковать – с двоечником! Твое дело – слушать да на невыросший ус мотать!
– Я троечник! – обиделся Жихарев. – И нечего мне про усы напоминать…
– Это потому что учеников нынче приказано жалеть! – сказал Глобальный. – Вот учителя и не ставят двоек, иначе сами окажутся