Святая блаженная Матрона Московская. Отсутствует
на зеленя, может, тама». Отец пошел к Матрюше. А я – мимо леса, в бездорожье напрямую полем, лошадей искать. Только к лесу подхожу, слышу, заржали лошади. Я прислушался – еще. Захожу в лес там лощина, потом на бугор, в осинник – там лошади. Я их обратал и приехал. А вскоре и отец пришел от Матрюши. Он стал ее спрашивать, а она ему говорит: «Иди, иди домой, они уже дома».
Потом я уже в Москве жил, поступил работать на завод, а здесь в Себено была коллективизация, и хозяйства взялись кулачить. Отец убег ко мне, мать забрали, посадили в Виневскую тюрьму. Пришел к Матроне, рассказал ей, что арестовали мать. «Отпустят, – говорила Матрона, – а в чем она виновата? Она не в чем не виновата. И отпустят».
Мы были во многих местах, пришли в ЦК на Моховой улице. Вход свободный, охрана стояла, но заходить не запрещали. Мы все писали на имя Калинина, а секретарей там было очень много. Куда идти? К нам подошла женщина в обмундировании и мне говорит: «Идите в четыреста какую-то комнату, на третьем или четвертом этаже, без лифта». Я поднялся, смотрю – народу немного, все в самотканных подцевках, в лаптях. «Кулаки» собрались.
Когда заявки-то дают, секретарь по карточкам вызывает. Это был секретарь по сельскохозяйственным вопросам. Я ему доложил обстановку, показал бумажку, подписанную соседями, какое у меня хозяйство. Он открыл мое дело, а там разрисовано, что мы имели 40 га сада, амбар и наемных рабочих. И он пишет бланк, чтобы все возвернуть. Даже выругался. Я еще говорю: «У меня мать арестовали». Он отвечает: «Я сам подам».
Я приехал в Епифань к прокурору. Прокурор говорит: «Дай мне бланк». Я не отдал (тот секретарь мне сказал: «Бланк прокурору не давать, пусть пишет свой, а нет – я с ним разберусь».). Прокурор сказал: «Мне некогда», – и убежал. А потом пришел и дал свой бланк: «Хозяйство государству не принадлежит, вернуть обратно». А утром мама сама пришла, ее ночью отпустили.
А. А. Гуськова
Муж попал в плен, извещение на него пришло: «Пропавший без вести». Я приехала к Матроне. Домик деревянненький был такой. Стучусь. Выходит хожалка. «Вам кого?» – «Я при ехала к Матронушке». «Я не могу вас пустить, я вас не знаю». Дверь открыта была. Матрюша услышала и говорит оттуда: «Пусти, пусти ее. Что ты ее не пускаешь?» Я вошла, поцеловала Матрюшу. Спросила про мужа. Она отвечала: «Он придет. Он у строгих начальников находится». После спросила ее про сестриного мужа, Парашкиного, она сквозь зубы сказала: «Придет». Я поняла, что огорчать не хотела, и он не пришел.
П. С. Аносова
Я в молодости была сильно порченная: меня как при эпилепсии било, припадки были. Матрона дала мне свою водичку и сказала: «Все пройдет». И в шестнадцать лет поставила меня на ноги.
Еще был такой случай. Дочке моей, Гале, хотели делать операцию в горле. Матрона еще была жива. А Гале моей годика три было. Мы посоветовались с Матушкой, а она сказала: «Никакой операции не нужно, все пройдет и так». И все прошло.
Еще у одной дочки моей, Натальи, была сильная пупковая грыжа, величиной с кулак. Матрона тоже сказала, что все пройдет. Дала воды, читала молитвы над головой, и все прошло.
Параскева