Улица Светлячков. Кристин Ханна
к Дороти, улыбаясь. Она готова была простить своей беспутной матери все – все годы ее отсутствия, все случаи, когда она бросала дочь. Главное, что она была рядом именно сейчас, когда Талли нуждалась в ней больше всего.
– Слава богу, ты здесь, – сказала она, переводя дыхание. – Ты так нужна мне сейчас!
Мать потянулась к Талли и рассмеялась, когда, качнувшись, чуть не упала.
– А ты красивая маленькая бабочка, Талли. Тебе нужен воздух, чтобы быть свободной.
Все похолодело у Талли внутри.
– О нет! Только не сегодня, – сказала она, умоляюще глядя на мать. – Пожалуйста…
– Всегда! – В голосе Облачка вдруг зазвенел металл, но взгляд оставался безучастным, словно остекленевшим.
– Но я ведь твоя плоть и кровь, мама, и ты так нужна мне сейчас. – Талли чувствовала, что говорит едва слышно, но ничего не могла поделать со своим голосом.
Облачко сделала шаг вперед и снова чуть не споткнулась. Она улыбнулась жалкой улыбкой, словно извиняясь, но Талли знала этому цену. Подобные эмоции ее матери вспыхивали и мгновенно гасли, как солнце над Сиэтлом.
– Посмотри на меня, Талли.
– Я смотрю.
– Нет, посмотри как следует. Ты же видишь, я ничем не могу тебе помочь.
– Но ты нужна мне.
– В этом-то и есть гребаная правда, – сказала Облачко, смачно затягиваясь и выдыхая через несколько секунд дым.
– Почему… – начала Талли.
«Почему ты не любишь меня?» – хотелось ей спросить, но она так и не смогла выразить свою боль словами. В этот момент закончилась поминальная служба, и из церкви вышли люди в траурных одеждах. Талли отвернулась, пытаясь скрыть слезы. Когда она снова повернулась к Дороти, той уже не было.
Женщина из службы социальной поддержки держалась сухо. Она говорила правильные вещи, но от Талли не укрылось, что женщина украдкой смотрит на часы.
– Я по-прежнему не понимаю, почему должна собирать вещи, – возражала ей Талли. – Мне почти восемнадцать лет. Дом бабушки не под залогом – я знаю это, потому что весь год оплачивала счета. Я достаточно взрослая и могу жить самостоятельно.
– Нас ждет юрист, – не обращая внимания на слова Талли, сказала женщина. – Ты ведь уже почти готова?
Талли положила в чемодан стопку писем от Кейт и закрыла крышку.
Слова «я готова» отказывались слетать с языка, поэтому она просто взяла чемодан и повесила на плечо сумку.
– Да, – выдавила наконец Талли.
– Хорошо, – отозвалась женщина, повернулась и направилась к лестнице.
Талли окинула долгим прощальным взглядом свою спальню, замечая словно бы впервые некоторые вещи, обычно ускользавшие от ее внимания – бледно-сиреневое покрывало на белой двуспальной кровати, пластиковые фигурки лошадок, покрытые пылью, на подоконнике, куклу миссис Бизли на туалетном столике, коробочку для украшений «мисс Америка» с изображением балерины на крышке.
Бабушка подготовила эту комнату для маленькой