Перекрестки. Уильям Пол Янг
сошедшим на землю, и, как уверяют церковники, до сих пор не умершим. Тони сознавал, почему он включил в список Иисуса. Это имя переплеталось в его сознании с воспоминаниями о матери. Она горячо любила этого плотника и все, что было связано с ним. Отец, конечно, тоже любил Иисуса, но иначе. Последний подарок, полученный Тони от матери, хранился в сейфе, в его тайном убежище. Для него это была самая большая ценность.
Всего за два дня до того, как судьба одним махом вырвала родителей из его жизни, мать неожиданно пришла к нему в комнату. Воспоминание об этом навсегда отпечаталось в душе Тони. Ему было одиннадцать лет, он учил уроки, и вдруг она появилась и замерла, прислонившись к двери, – худенькая женщина в фартуке с цветочками, одна щека высвечена белым: она испачкала ее мукой, когда поправляла прядь волос, выбившуюся из-под ленты, которая стягивала ее локоны. Именно поэтому мальчик понял, что мама плакала: слезы проделали в слое муки извилистую дорожку.
– Мама, что с тобой? Что случилось? – воскликнул он, вскочив со стула.
– Ничего-ничего, – ответила она, утирая слезы тыльной стороной руки, – все в порядке. Ты же знаешь, я иногда задумаюсь о чем-нибудь хорошем, о том, за что я благодарна судьбе… о тебе и твоем брате, например… и плачу от радости. – Она помолчала. – Не знаю даже почему, дорогой, но я все думала, какой ты уже большой: через пару лет будешь подростком, поступишь в колледж, женишься… – Она опять сделала паузу. – И знаешь, что я почувствовала? Радость. Сердце у меня готово было выпрыгнуть из груди. Я благодарю Бога, Тони, за то, что ты у меня есть. И я решила приготовить тебе твой любимый ягодный пирог, и еще карамельные рулеты. А потом я посмотрела из окна на все, что даровал нам Господь, и в первую очередь на тебя и на Джейка, и вдруг мне захотелось подарить тебе что-нибудь, что-то такое, что мне особенно дорого.
Тут Тони заметил, что она сжимает что-то в кулаке. Кулачок этой миниатюрной женщины – мальчик к тому времени уже перерос мать – был совсем маленьким, но подарок в нем полностью умещался. Протянув руку, она медленно разжала кулак. На ладони лежала испачканная мукой тонкая золотая цепочка с крестиком, какие носят женщины.
– Вот. – Она протянула крестик Тони. – Я хочу, чтобы он был у тебя. Он достался мне от твоей бабушки, а ей – от ее матери. Раньше я мечтала, что однажды передам его дочери, но этому, похоже, не суждено случиться. Когда я думала о тебе сегодня и молилась за тебя, мне показалось, что, если я отдам его тебе, это будет правильно.
Тони оставалось только протянуть руку, и мать опустила ему на ладонь тонко свитую цепочку с маленьким золотым крестиком.
– Я хочу, чтобы когда-нибудь ты подарил его женщине, которую полюбишь, и рассказал ей, как он тебе достался. – Слезы опять потекли по ее щекам.
– Но, мама, ты ведь сама сможешь это сделать.
– Нет, Энтони. Я не могу объяснить почему, но я чувствую, я уверена, что подарить его должен ты, а не я. Ты не думай, сынок, я никуда не денусь, но, как