Историческая Москва. Увлекательный путеводитель по центру нашего города. Денис Дроздов
церковь в Ипатьевском переулке. Фотография из альбома И.А. Найденова. 1882 год принадлежавшей в 1652 году богатому купцу Ивану Чулкову. Возможно, строителем дома был следующий владелец двора Дмитрий Казаков. Они оба являлись членами гостиной сотни – привилегированной корпорации русского купечества. Стены дома были красиво украшены вытесанными вручную из кирпича наличниками, карнизами, лопатками и поясами между этажей. В центре дворового фасада помещалось красное крыльцо сложной формы и восхитительной красоты. В 1673 году купеческие палаты были переданы ведущему иконописцу того времени, «царскому изографу» Симону Федоровичу Ушакову, который устроил в них иконописную мастерскую. Тут необходимо сделать оговорку. Большинство исследователей полагает, что Симон Ушаков не был владельцем палат, и красивое название придумано в 1920-х годах реставратором П.Д. Барановским, чтобы спасти памятник архитектуры. Но позвольте немного развить московскую легенду.
Имя Симона Ушакова в истории древнерусского искусства стоит в одном ряду с именами Феофана Грека, Андрея Рублева и Дионисия, хотя отношение к творчеству и личности Ушакова всегда было неоднозначным. И.Э. Грабарь в многотомном труде «История русского искусства» так характеризует время Симона Ушакова: «Как ни велико было число противников западных – «фряжских» икон, сторонников их было еще больше. Тот медленный, почти незаметный в своей постепенности ущерб, который судьба готовила великому древнерусскому искусству и который привел новгородскую икону к раннемосковским и строгановским письмам, теперь в работах царских иконописцев и живописцев сразу обозначился совершенно ясно. С ними кончилась русская «иконопись», но русская «живопись», о которой иным из них как будто грезилось, не с ними началась… Надо было явиться иконописцу, наделенному достаточным дарованием и особым новаторским темпераментом, чтобы новым исканиям была обеспечена победа. И такой человек явился в лице знаменитого царского «изографа» Симона Ушакова, после Рублева, пожалуй, единственного общеизвестного мастера во всей истории древнерусского искусства»[46].
Царь Алексей Михайлович, его любимый боярин Богдан Хитрово, назначенный начальником Оружейной палаты, и даже патриарх Никон любили и поощряли новое реалистическое искусство – «живописное письмо». В противоположность своему отцу Алексей Михайлович не был таким ярым охранителем старых преданий в иконописи. Конечно, Симон Ушаков пользовался при дворе особыми привилегиями. Кстати говоря, Симон – это только прозвище Ушакова. Настоящее его имя – Пимен. Это следует из подписей на некоторых иконах Ушакова. Например, подпись на иконе Спаса Нерукотворного в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры гласит: «Писал сий настоящий образ государев иконописец и дворянин московский грешный Пимин зовомый Симан Федоров сын Ушаков». В обычае людей XVII века было иметь два имени, одно потаенное, посвященное Богу, другое – «зовомое», которое знали все.
Ипатьевский переулок. Фотография из собрания