Разлучница. Мейси Ейтс
было незаметным. Единственное, что должно бросаться в глаза гостям, – это драгоценности.
– Уверяю вас, мистер Петров, это тоже моя цель.
– Мне хотелось бы, чтобы ты оделась как посетитель выставки, а не как одна из служащих.
Вспыхнувший блеск в ее голубых глазах совершенно не соответствовал невозмутимому выражению лица.
– Я собиралась надеть черные брюки и черную рубашку, как официанты.
– Но ведь ты не официантка. Ты работаешь на «Драгоценности Петрова», и я хочу, чтобы твоя одежда соответствовала твоему статусу.
Вот так он управлял своим делом. Безошибочно и точно. В мире дизайна внешний вид означал все. Ничто не было таким важным, как внешняя оболочка. Пока внешность сверкала, ничто другое не имело значения.
– Ты тоже должна насладиться этим вечером, – добавил Петров.
– Я не смешиваю работу и удовольствие.
– Я тоже. И предпочитаю, чтобы мое удовольствие никто не прерывал.
Щеки ее медленно покраснели. Это поразило его. Неужели в этом мире кто-то еще может краснеть от случайного намека?
– Однако под словом «насладиться» я имел в виду, – продолжал он, – ходить по залу среди гостей, прислушиваться к разговорам и стараться понять, что понравилось гостям, а что – нет. Это еще одна причина для того, чтобы прилично одеться и смешаться с толпой.
– Значит, я должна заниматься тайным наблюдением?
– Не совсем так. Но это способ избежать критики.
Странное выражение появилось на ее лице и тут же исчезло.
– Критики журналистов?
– В некоторой степени – да.
– Мне не хочется говорить грубости, мистер Петров, но вы наняли меня для того, чтобы организовать этот вечер, поэтому…
– Поэтому ты хочешь, чтобы я доверял тебе, а не диктовал, что надо делать?
Маделин кивнула, и каштановые локоны блеснули рыжеватым цветом.
– Прости, – сказал он, – я нанял тебя, чтобы ты организовала эту выставку, но я – перфекционист, и, пока я здесь, все должно быть сделано по моим меркам.
Эти слова явно разозлили ее, дежурная улыбка исчезла.
– Уверяю вас, я все сделала по вашим меркам. И совершенно не имеет значения, находитесь вы здесь или где-то еще.
– Хорошо, посмотрим…
– Тогда, прошу прощения, я покину вас. Мне надо кое-что еще сделать. Передвинуть витрины, удвоить охрану.
Ее ледяной тон, а также то, что она осмелилась так независимо разговаривать с ним, непомерно удивили Алексея. Правда, именно эти качества он всегда ценил в Маделин, когда разговаривал с ней по телефону. Она была прямой, и она делала свою работу. Его самолюбие не нуждалось в том, чтобы еще один человек лебезил перед ним.
Алексей засунул руку в карман, вновь пощупав свой телефон. Он мог позвонить Оливии. Мог позвонить многим знакомым женщинам. Но вместо этого, перегнувшись через перила мраморной лестницы, он стал смотреть на Маделин, идущую через зал на высоких каблуках.
Повернувшись, она взглянула на него через