Дальний приход (сборник). Николай Коняев
вполне прилично себя обеспечил. И счет у него какой-никакой, а имеется, и четыре квартиры в Питере, и особнячок загородный… Так что и им с женой хватит, и внуку Алешке останется… Жалко, конечно, что сына Леонида не уберегли, но зато внука вырастили!
Ну, и здешний свой дом в поселке тоже не забывал Анатолий Дмитриевич. Все-таки хорошо тут, а главное – патриот он, если разобраться, и поселок своей малой родиной почитает, и гордится ею…
Докурив сигарету, Гирькин затушил ее, смяв о надгробье, на котором сидел. Но тут же стряхнул окурок на землю и даже пепел с камня счистил.
Зачем это сделал, он и сам не понял. Какая-то неожиданная возникла мысль, и надо было прислушаться… Давно уже думал Анатолий Дмитриевич что-нибудь хорошее для поселка сделать.
Можно было, например, завод выкупить или совхоз, но как только начинал прикидывать Анатолий Дмитриевич, что все свои сбережения в здешние убытки всадит, так и гасло благое намерение. Что-нибудь хорошее, конечно, хотелось для поселка сделать, но не такой же ценой…
И вот сейчас он подумал, а зачем завод, при чем тут сельское хозяйство?
Не по-русски это, да и все равно будут считать, что для себя старается… Нет! И гостиницу в поселке он тоже не станет устраивать. Потому что не поедет никто в эту гостиницу, а кормить штат бездельников, с какой стати? Да и вообще не надо никакого предпринимательства!
Лучше просто взять и восстановить, например, это кладбище, чтобы как в Америке или где-нибудь в Германии было! И начать восстановление надо прямо сейчас, своими руками расчистив затянутые в сумерки земли надгробья…
Чтобы проверить замысел, Анатолий Дмитриевич счистил дерн с надгробья, на котором сидел…
И обрадовался, когда обнаружил высеченные буквы…
Даже сердце ойкнуло.
С трудом, на ощупь, разбирал Анатолий Дмитриевич буквы, а когда сложил их, не сразу понял, что это.
«ГИРЬКИН АД» – было вырублено на камне…
4
Вот так и бывает…
Хорошее дело задумал, а тебе в ответ будто кипятком прямо в душу плеснули.
Долго Анатолий Дмитриевич, не шевелясь, сидел на корточках перед надгробьем, словно выдать себя неосторожным движением боялся.
Но ничего не менялось, не исчезало наваждение.
Более того, в лучах заходящего солнца высветились неровности на надгробье, и слова «ГИРЬКИН АД» сейчас совершенно отчетливо читались. И кровавой кирпичной красноты на холме тоже будто бы прибавилось в лучах заходящего солнца.
Даже жутковато стало…
Конечно, Гирькин такую жизнь прожил, что испугать, а тем белее смутить его трудно было.
В коммунизм он перестал верить, еще работая на здешнем лесозаводе, потом с годами, на больших должностях, и вера в человека в нем угасла, а уже в начале девяностых, когда за отступное пришлось свою фабрику чеченам отдать, и в капитализм Анатолий Дмитриевич перестал верить.
Слава богу, что хватило у него ума откупные деньги в недвижимость вложить, а то на голой-то пенсии и демократию во главе