Сладкий грех. Никола Корник
нависал над ней, позволяя своим пальцам, чуть поглаживая, продвигаться по гладкой чувствительной коже внутренней части бедер все выше, соскальзывая к жаркой алчущей сердцевине. Он касался и ласкал ее там, пока она не вскрикнула, думая, что наконец смогла утолить свой мучительный голод. Его пальцы, описывающие медленные круги, приостановили свое движение.
– Подождите, – прошептал Эван. Его дыхание прошло по разгоряченной коже, заставив ее задрожать от возбуждения. Ей чудились в его голосе следы какого-то развращенного юмора. – Еще не время.
– Я больше не могу!
Еще одна волна сильной дрожи пробежала по ее телу.
Страсть, безудержная и невыносимая, захлестнула трепещущее тело. Лотта чувствовала, что балансирует на самом краю, клонясь все ниже к дышащей жаром бездне вожделения. Еще одно, завершающее движение его руки, и эта бездна поглотила ее, прорвавшись внутрь темным всполохом невероятного наслаждения, которое вытеснило все прочие чувства. Стыд и замешательство, преследовавшие ее на протяжении последних недель и даже месяцев, мучительные сомнения, разбившие ее веру в себя и свою сексуальную притягательность, пропали. Их место заняли жажда наслаждения и энергия жизни. В этот прекрасный момент Лотта поняла, что, как это ни ужасно, ее просто переполняет чувство безмерной благодарности к этому мужчине. Может быть, она влюблена?
Слепящий свет понемногу уходил, освобождая место внешнему миру. Его затмевающий сознание блеск померк. Глубоко и часто дыша, она обессиленно раскинулась на кровати, не в силах владеть блестевшим от любовной испарины телом. Теперь к Лотте вернулась способность видеть, и она поняла, что Эван не удовлетворен ни на йоту, об этом свидетельствовала впечатляющая эрекция его члена. В возвращающемся сознании слабо забрезжило позднее раскаяние. В погоне за собственным удовольствием она не позаботилась о его наслаждении, проявив себя как плохая любовница.
– Простите, – сдавленным шепотом произнесла она и увидела, как между его бровями вдруг пролегла хмурая складка.
– За что же?
– Вы приказали мне ждать…
По ее телу пробегали последние отголоски испытанного наслаждения, как эхо умолкнувшей мелодии.
Его лицо просветлело.
– Мне льстит, что вы не смогли устоять.
Эван наклонился над Лоттой и легко вошел, вызвав у нее непроизвольный глубокий выдох, когда она плотно охватила его. Новый поток чувственных ощущений обрушился на нее.
– О!
Он действовал неторопливо, ожидая, пока ее тело инстинктивно подстроится под него, пустит глубже в свое ложе, плотно охватит алчущим жаром вожделения. Потом плавными качающимися движениями Эван небольшими толчками начал проникать все глубже внутрь, стремясь, едва закончив свое движение, возобновлять его снова и снова. Тело Лотты напряглось, с наслаждением отзываясь на его движения, зажав его плотным мягким кольцом. Она слышала только его дыхание, тяжело прорывающееся сквозь сомкнутые зубы. Заглянув снизу