У кладезя бездны. Враги Господа нашего. Александр Афанасьев
вокруг – за это и должны были поплатиться…
Паломник сменил двадцатиместный магазин в винтовке на удлиненный, сорокаместный. Позиция была идеальной – справа вверху. Когда машина поравнялась с небольшим валуном, он открыл автоматический огонь по машине и по людям…
Все решилось в считанные секунды. Десяти патронов хватило на то, чтоб свалить обоих автоматчиков, остальное он выпустил по машине, стремясь попасть по крыше и лобовому стеклу. Боевики, идущие впереди машины, повалились разом, кто-то в машине уцелел, перекинул коробку на задний ход и дал газу. Паломник сменил магазин и выпустил еще несколько очередей по машине. Машина внезапно чуть дернулась в сторону – и застыла над пропастью. Правое заднее колесо свалилось под откос, машина зацепилась брюхом…
Держа мертвых боевиков на прицеле, Паломник спустился на дорогу. В карманах документы, самые обычные, гражданские; Паломник сунул их в карман, потом можно будет переделать. Немного денег, у одного мятная жвачка, у другого – самодельная, из смолы. Две автоматические винтовки – ими он не заинтересовался, у него лучше.
В автомобиле еще двое, оба мертвы. Кровью воняет как на бойне. Он не полез до пассажира, машина могла в любой момент все-таки покатиться и упасть в пропасть, но водителя обыскал. Еще деньги, выданные в Лацио водительские права, паспорт. На заднем сиденье машины – прикрытый заботливо одеялом легкий бельгийский пулемет с лентой на двести патронов в коробке. Короткий десантный вариант, под тысячу выстрелов в минуту, такого нет у самых отмороженных бандитов и грабителей банков. Кто это такие?
Паломник закинул пулемет за спину на ремне и пошел назад…
Мир как будто застыл расплавленным желе. В зарослях кричали какие-то птицы…
В последний момент Паломник понял, что дело дрянь. Шарахнулся в сторону, уходя от выстрела. Выстрел был глухим, гулким – автоматическая пехотная винтовка винтовочного калибра. Паломник прыжком вломился в развалины того, что когда-то было домом горцев – за мгновение до того, как пуля выбила угловатый камень из кладки…
Хорошо садит…
Винтовка. Пулемет. Можно жить.
– Ну, кэп! – заорал изо всех сил Паломник и сам испугался своего голоса, – вот ты и выдал себя! Прекрасно! Белиссимо!
Какое-то время было гробовое молчание. Даже птиц, испугавшихся выстрелов, не было слышно. Потом капитан крикнул откуда-то справа:
– Дурак! Идиот!
– Помнишь, капитан?! При захвате особо опасного противника целесообразно сломать ему руки в запястьях или хотя бы оба больших пальца…
– Дурак!
У них был цугцванг. Капитан с мощной винтовкой знал местность, но не мог ничего сделать, потому что его винтовка не пробила бы каменную кладку развалин. Паломник был куда лучше вооружен, и он был моложе. И оба они знали, что Паломник будет сидеть в укрытии до темноты, которая уравняет шансы.
– Зачем ты продался, капитан?! – заорал Паломник. – Неужели тридцать сребреников стоят того? Что ты на них купил – это?
– Ты