Шерше ля. Анна Кожевникова
кружку с дымящимся кофе огромными ручищами, он устало глядел на босса.
– Федя говорил, ты просто класс! Сечешь опасность на раздватри. Правда, что ли?
Брови Антона лениво полезли вверх. Уголки губ опустились. Вышла довольно глупая мина, типа «не знаю, о чем ты говоришь».
– Поделись, – с алчностью голодного шакала блеснул глазами НачОх, – как ты это делаешь?
Антон вдохнул запах кофе, наклонившись над кружкой.
– Ну…
– Ага?
– Ээ…
– Так-так?
«Съехать» с темы не удавалось, и Антон нехотя ответил:
– Я… это… смерть чувствую…
– Не гони!
Антон отхлебнул кофе.
– Правда что ли? Так ты из этих…?
Антон громко сербнул.
– Ну, ты даешь! И… как ты это делаешь?
– Я не знаю, – пожал плечами здоровила. – Просто чувствую… что вот сейчас…
– И что?
– И реагирую.
– Клево. Не, ты не подумай, я тебе верю.
Антон искоса посмотрел на начальника.
– У меня куча друзей военных. Они говорят, что в боевых условиях, в сильном стрессе и с опытом чувства обосстряются до такой степени, что… Ну, в общем, сам понимаешь. У них был один парень, так противника слышал по биению сердца, представляешь? А другой, как кошка, в темноте видел, а третий на запах…
Антон поднял глаза и оскалился в улыбке. Получилось жутковато.
– Да, разное бывает.
– Ну, да ладно, разберемся, – начальник посерьезнел. – О деле. Ты будешь водить Софию, дочку Феликса. Объект особо важный. Хозяин не женат. Ребенок единственный и очень дорогой сердцу, – он внимательно посмотрел на подчиненного. – И, знаешь, что, Антоша? Готовь свое чутье. Потому что смерть ходит за ней по пятам.
– Добрый день, – худой высокий мужчина с «прилизанными» длинными темными волосами обращался к секретарше, глядя на визитку в руках. – Как мне повидаться с господином Растро… Растропо…
– Растропотоповым? – улыбнулась секретарь.
– Да, наверное, – и без того тонкие губы, растянувшись в слабую улыбку, превратились в узенькие розовые «ниточки».
Мужчина был очень бледен. Говорил тихо и мягко. Карие глаза были чуть прикрыты и смотрели с «поволокой», словно гипнотизировали собеседника.
Посетитель напоминал Гоголя на картинке из библиотечной книжки. Только намного более привлекательного. Было в его внешности и манере что-то уверенное, приятное, что-то, что притягивало женщин, как магнитом.
– Николай Леонидович у себя. Как вас представить?
– Торонин Владислав Васильевич.
– Вас ожидают?
– Не думаю, – спокойно сказал гость.
– Я сейчас узнаю, может ли он с вами встретиться.
– Спасибо, Мария, – мужчина пристально, «с надрывом», посмотрел на секретаршу.
– Откуда вы знаете, как меня зовут?
– Я учился с вашим братом Иваном в школе, – сказал Владислав Васильевич. – Только я был на два года старше.
– Аа, –