Новый год по заказу. Татьяна Луганцева
совершенно безалаберно рисковала своей жизнью в жутком «камуфляже».
Как она добралась до больницы, Яна помнила плохо, скорее всего на «автопилоте». Яна не могла не оценить те взгляды, которыми ее одарила служба охраны больницы: ей было не до чьих-то взглядов. Госпожа Цветкова поставила перед собой цель и шла к ней, не обращая внимания ни на что. А вот мужчины, узрев высоченную девицу на перебинтованных длинных, худых, словно макаронины, ногах и размахивающую такими же макаронинами рук, в кокетливой бинтовой шапочке, с измученным лицом, но при полном параде и в боевой раскраске, немедленно выпучили глаза и потеряли дар речи.
«Не перестаралась ли я?» – заволновалась Яна, а вслух произнесла:
– Здрасте. Мне в травматологическое отделение.
– Кто бы сомневался… – протянул один из остолбеневших охранников. А затем добавил: – Приемное отделение во дворе.
– Вы издеваетесь? Меня ноги не держат! – взорвалась Яна, причем совершенно не покривив при этом душой. – Какой еще двор? Пропустите меня!
– Но больные поступают в клинику через приемное отделение… – не очень уверенно заговорил второй охранник, к которому наконец вернулся голос.
– А я не больная! – гордо заявила Яна. – Разве не видно, что помощь мне уже оказали? Мне заведующий отделением Владимир Кузьмич сказал, что я могу приезжать на перевязки, – не моргнув глазом, сообщила Яна, заранее узнавшая у подруги, как зовут ее врача, и смело оперируя его именем.
– Вы сами приезжаете на п-перевязки? – едва сглотнул ком в горле более молодой охранник.
– Да! У меня поражена большая часть туловища, я плохо соображаю, но у меня ответственная работа и большая семья! – Яна попыталась изобразить, будто она качает ребенка, решив дожать молодого, а потому наверняка менее опытного охранника. – Вот я и была вынуждена выйти на работу даже в таком состоянии.
Чтобы «добить» его окончательно, Яна неуклюже покрутила перед лицом охранника ключами от «Пежо».
– Вы с-сами за рулем? – продолжал удивляться парень.
– А кто ж за меня будет? Все сама! Сама работаю, сама рожаю, сама зарабатываю, сама езжу, – ответила Яна, которой уже реально становилось плохо.
– Проходите, – сдался парень, отступая в сторону.
Яна, вышагивая, словно на ходулях, прошла мимо, забыв на время о своей вихляющей бедрами сексуальной походке, и с трудом поковыляла к лифту. Поднявшись на третий этаж, она фактически поползла по стенке к палате, где должна была находиться ее подруга. Встретившаяся на пути медсестра ничего не спросила у нее, правда, чуть не выронила инструменты из рук, одарив Яну недоуменным взглядом.
«Точно, перестаралась, – поняла Цветкова. – Даже в реанимации народ выглядит лучше».
Яна ввалилась в палату номер триста восемь и упала на пол как подкошенная, стукнувшись о пахнущий хлоркой линолеум всеми частями своего тела. Причем она успела громко выругаться и прокричать: