Такой многоликий чай. Ю. Е. Короткова
чаще всего для иностранцев, но развлечение утонченное, проникнутое поэзией национальных традиций.
Не все, разумеется, приемлемо для нас в старой «чайной философии». Нас не может удовлетворить ее слишком обобщенный, расплывчатый гуманизм. Но как законные наследники мы принимаем ее рациональное зерно, взлелеянное в сердце народа, – дружелюбие и миролюбие, мудрость людей, предпочитающих высшую ясность ума, высшую концентрацию творческих сил тлетворному, разрушительному алкогольному безумию, их стремление к совершенству, добру, красоте.
Существует история о чае, которая называется «Последний чай Рикьу». Она рассказывает о том, как замечательный тимейстер Рикьу, человек высокого душевного благородства, дружил с грозным правителем Таико-Хидейоши. Рикьу всей душой стремился передать ему свои лучшие чувства, учил его ценить и беречь прекрасное, ибо все истинно прекрасное на земле редко, а часто и неповторимо. Но Рикьу оклеветали, обвинив его в желании отравить Таико-Хидейоши, и обманутый властелин повелел ему покончить с собой. Рикьу собрал друзей на последний свой чай, он великолепно угостил их, как умел это делать лишь он один, и каждому подарил какую-нибудь принадлежность чайного ритуала. И только свою чашку он разбил, чтобы никто уже больше не пил из сосуда, оскверненного устами несчастья.
Японцы познакомились с искусством чайной церемонии в Китае только в VI–VII вв., когда она там уже окончательно сложилась. По сравнению с китайской церемонией японская выглядит больше как спектакль, красивый и отшлифованный до мелочей. Смысл этого спектакля вовсе не в диалоге с чаем (как у китайцев). Японцы поглощены мыслью о том, что чай гораздо выше и благороднее человека. Японцы придали обряду чаепития священное значение. Постепенно по мере открытия японцами других стран они привносили изменения в эту церемонию, порой никак не связанных с чаем, например то, как перед засыпанием в пиалу чая ее протирают белым полотенцем таким же движением, как католический священник протирает чашу даров. А выпивание чая, собственно, результат двухчасового ритуального действия, в котором все предопределено. Сначала надо вкусить еду, затем пройти по определенной дорожке прекрасного сада, остановившись у ручья, для того чтобы полюбоваться прекрасными камнями и струями стекающей воды. В чайной комнате следует сесть у открытого очага. Затем по сценарию нужно отведать национальных сладостей и некоторое время наблюдать за великолепным зрелищем заваривания чая. Мастер чайной церемонии сосредоточенно, сидя на коленях перед очагом, специальными движениями, соблюдая углы наклона чайных приборов, заваривает каждому гостю в отдельной чашке отдельный чай.
Сам напиток не похож на тот, что мы считаем чаем. В большую керамическую пиалу маленькой ложечкой дважды насыпают чайную заварку, измельченную в ярко-зеленую пыль, которую заливают водой, нагретой до 80 °С. В этом схожесть с китайцами – они тоже не заливают чай кипятком. Воду нагревают в чугунном чайничке на углях из дважды обожженной японской лиственницы,