Мальтийский пациент. Ирина Градова
нападение, хотя свидетели говорят, что оно выглядело… несколько странно.
– То есть? – спросил все тот же пожилой джентльмен в очках, который высказал замечание по поводу утраченных истребителей.
– У них создалось впечатление, что нападающие интересовались исключительно «Санта-Марией», причем намеревались заполучить ее в целости и сохранности!
– Но это невозможно! – вскричал джентльмен. – Это же означало бы…
– Означало бы, что они точно знали, что за груз перевозит «Санта-Мария», – закончил за него полковник. – Несколько кораблей получили в результате атаки незначительные повреждения, не помешавшие им продолжить путь, а появление нашего воздушного сопровождения заставило противника ретироваться. Но перед самым началом атаки «Санта-Мария» неожиданно отделилась от конвоя и взяла курс на Сицилию. Связь с кораблем установить не удалось, и никто не знает, что произошло на борту.
– Боже мой, – прошептал генерал. – И что же теперь делать?
– Ничего, – покачал головой Жубер. – Мы ничего не сможем сделать, пока идет война, сэр. Организовать поиски в данный момент не представляется возможным. Кроме того, на это потребовались бы немалые средства и такое снаряжение, которым, боюсь, мы не располагаем.
– Хорошо, – вмешался человек, сидевший напротив Жубера и до этого хранивший молчание. В его французском слышался сильный английский акцент. – Что вы предлагаете, месье?
– Мое предложение следующее: до конца боевых действий все присутствующие в этой комнате забывают о «Санта-Марии». Ни одно слово из нашей с вами беседы не должно просочиться за пределы этих стен.
– Но как же…
– Наша версия такова, – перебил говорящего полковник. – «Санта-Мария» благополучно пришла в порт и встала на якорь. Любому, кто захочет проверить достоверность этих сведений, я лично продемонстрирую судно. А теперь мы переходим к следующему вопросу в повестке дня.
Наши дни, Россия
Ничто не предвещало этой поездки. На самом деле я никуда бы и не поехала, если бы кто-то в Комитете по здравоохранению, просматривая список участников Международного конгресса кардиологов, вдруг не сказал:
– Что-то маловато женщин… Иностранцы не преминут на это указать, добавив, что в России процветает дискриминация по половому признаку!
Вот так в списки попала я. Как ни смешно, посодействовал этому, помимо собственной воли, наш завотделением Иван Сергеевич Хлыстов. Смешно, потому что он невысокого мнения о женщинах. Точнее, он большой любитель женского пола, но считает, что женщина должна быть просто красивой, а ум ей иметь не только необязательно, но даже противопоказано – в этом случае она теряет всю свою прелесть. Женщины-врачи для Хлыстова женщинами не являются. Почему? Да потому что они – не врачи-мужчины, и этим все сказано. Женщина, в представлении нашего главврача, может быть ветеринаром, дантистом или, на худой конец, фельдшером – этим исчерпываются возможности ее скудного ума и ограниченных навыков.