Охота на викинга. Нильс Хаген
прозвучал бесстрастно, но подействовал, как ледяной душ. Рита повернулась к входу. Лилльский палач стоял, облокотившись о дверной косяк, и смотрел на Риту взглядом рептилии. От этого взгляда, как и от того, насколько неожиданно появился Николай Александрович, сделалось не по себе. Палач тем временем отклеился от косяка и медленно, с неспешной грацией удава, двинулся к дивану.
– Николя, ты кого приволок? – в голосе манерного дядьки появились капризные нотки. – Что за пуританские мотивы? Что за ломкое крестьянство?
– Филя, успокойся. Просто делай свою работу.
Лилльский палач подошел вплотную к дивану, встал за левым плечом манерного дядьки и облокотился на спинку. На Риту посмотрел все тем же холодным немигающим взглядом.
– Филипп здесь не для того, чтобы пялиться на голые сиськи. Поверь, он их видел столько, что у него уже не стоит.
– Все у меня стоит, – делано возмутился манерный. – Просто я в другой теме.
– Филипп придаст тебе товарный вид. Слушай и делай все, что он говорит, – пропустил мимо ушей реплику дядьки палач.
Голос Николая Александровича звучал бесцветно, но было в нем что-то такое завораживающее и пугающее, что Рита почувствовала, как теряет волю.
– Сегодня вечером ты работаешь, – добил палач.
От этих слов в груди екнуло. Рита почувствовала, как сбивается дыхание, а сердце начинает колотиться чаще.
– Мне вечером… на подиум?
– Подиум? – поднял бровь манерный Филипп.
– Нет, – отрезал Николай Александрович, – знакомство. Подиум – это мишура. Настоящая работа модели – вовсе не то, что показывают по телевизору. И сегодня вечером ты должна выглядеть круче, чем на подиуме.
– Что нужно делать?
Палач молча кивнул на манерного дядьку. Филипп так же без слов посмотрел на полотенце. Борясь со смущением, Рита распутала узел и отбросила полотенце на диван. Она старалась выглядеть естественно, но под взглядами двух чужих мужчин чувствовала себя неуютно. И не потому даже, что стояла голая перед незнакомыми людьми, а больше оттого, что этих людей ее нагота интересовала примерно так же, как нагота покойника интересует патологоанатома.
Филипп скривил губы. Рита не выдержала и прикрылась.
– Ну не зна-аю, – протянул манерный дядька, брезгливо морщась.
– Сиськи колом, задница есть, ноги стройные, – оценил лысый.
– Контур соска не ярко очерчен… – начал Филипп.
– Не придирайся, – оборвал Николай Александрович. – Он иностранец. У него скромный опыт. И пристрастия его ты тоже видел… Или ты опять не смотрел материалы?
– Смотрел, – поджал губу Филипп.
– Можно мне одеться? – вмешалась Рита, потерявшая нить разговора. К тому же она замерзла.
– В это?
Манерный снова поворошил содержимое сумки и встал с дивана.
– Деточка, мы будем делать из тебя мечту, а не доярку из Хацапетовки. Забудь про эти тряпки.
И Филипп направился к шкафу.
Рита подобрала полотенце, неуклюже обмоталась заново.
Ощущения