Будущее глазами одного из самых влиятельных инвесторов в мире. Почему Азия станет доминировать, у России есть хорошие шансы, а Европа и Америка продолжат падение. Джим Роджерс
дорогие.)
– Нет, – сказал Дункан, – не пойдет.
Я возразил:
– У меня нет денег! Все эти вещи стоили мне целое состояние, и мне просто не хватило на пару туфель. Очень обидно, если из-за этого я потеряю место в лодке, но я ничего не могу поделать.
В итоге мне разрешили оставить коричневые туфли.
Тогда, в 1966-м, мы опередили Кембридж в Регате на три с половиной корпуса. В 1965 году, за год до этого, впервые в истории гонки (положив начало традиции, которая соблюдается и по сей день) резервные составы университетов сошлись в предварительном старте. Я управлял оксфордской лодкой «Айсис». (Лодка резервного состава называется в честь рукава Темзы, реки Айсис, протекающей через город.) В тот год, мой первый в Оксфорде, я соревновался за место в Синей лодке. Но из-за одного «недоразумения», как сказали бы британцы, я вообще чуть не бросил греблю. Поскольку любой спорт в Оксфорде непрофессиональный (от нас даже требовали покупать собственную форму), тренеров по гребле набирали из числа желающих, и в тот год главным тренером, формировавшим команду на Регату, стал австралиец Сэм Маккензи, экс-чемпион мира по гребле. Довольно темная личность, он был всегда нацелен на любовные похождения, по профессии же был определителем пола цыплят. За эти умения его высоко ценили в области птицеводства. Набирая состав на гонку против Кембриджа, Маккензи и президент яхт-клуба Майлс Морланд в том году приняли следующее решение. Проблему, с которой я столкнулся, описывает Кристофер Додд в своей книге 1983 года «Регата Оксфорд – Кембридж» (Oxford and Cambridge Boat Race): «Джим Роджерс-младший спокойно учился в Бэллиол-колледже и был рулевым “Айсис”, но в январе получил [от отца] письмо, шокировавшее его. Он думал над ним несколько дней, чувствуя себя простаком за границей, а потом решил, что лучшее в этой ситуации – сойти с дистанции. Он не хотел участвовать в игре, в которой к тому же невозможно было понять, кто играет с хорошими картами, а кто нет. Он пошел к своему тренеру Дэвиду Харди и объяснил, что собирается отказаться от места в команде “Айсис” и бросает греблю. Харди, почуяв неладное, провел расследование. Он вызвал Роджерса и попытался выжать из него, почему же тот отказался. Харди озадачил такой поворот, ведь этот парень был хорошим рулевым. И тогда Роджерс показал ему письмо…
Оно было отправлено Джиму Роджерсу-старшему в Алабаму, который вряд ли до конца понимал, где находится Оксфорд и что такое Регата, зато общий посыл намеков Маккензи понял хорошо. В письме было два-три абзаца об Оксфорде, о Регате, об успехах Роджерса-младшего в гребле. А в конце приписка о том, что с помощью четырехзначной суммы, которая должна была оказаться на счету Маккензи, Роджерсу-сыну можно гарантировать место в Синей лодке. В самом же конце Роджерс-старший приписал, обращаясь к сыну: “Этот парень сумасшедший или рехнулся я?”»
Я к тому времени находился в Оксфорде всего несколько месяцев. Другие же члены