Колдовство. Александр Матюхин
причиняя еще большую боль. Веня даже мысленно подготовился к тому, что за спиной появится краснокожий бес, скрутит Вене руки, воткнет иголку в губы, а потом сбросит в котел, к остальным. Потому что это был бы правильный выход из положения. Потому что Веня, мать его, заслужил.
Но он сначала ничего такого не увидел. Сквозь дым едва различалась бледно-молочная поверхность, которая пузырилась и шевелилась. Как будто котел был наполнен желе. Пузыри вздувались, натягивались и беззвучно лопались. Крупные вязкие капли падали на поверхность и сливались с ней.
А потом Веня заметил какое-то движение в желе. Из густой массы показалась человеческая кисть с растопыренными пальцами. Она растеклась, но тут же появилась другая кисть, а за ней еще одна. Сразу за кистью вылезло лицо – на его щеках лопались пузыри, оставляя вязкие и тут же затягивающиеся дыры. Лицо открывало и закрывало рот, как рыба. А изо рта вылезла еще одна рука – по локоть, – застыла на поверхности и растворилась.
Веня смотрел как завороженный на калейдоскоп рук и лиц, что плавали в жидкости, лопались и растекались. Страшное и завораживающее зрелище. Теперь вдруг стало совершенно ясно, что это не белая горячка, не сон и не бред. Это – действительность.
Бурлящая жидкость напомнила Вене о мыле. Где-то он видел, как варят мыло – в таких же огромных котлах, при высокой температуре. Потом добавляют красители и ароматы, разливают по формам и оставляют застывать. А из форм получаются или овальные бруски с запахом смерти, или такие вот лица и руки…
Веня с ужасом бросился с лестницы вниз, едва не упал. Котлы нависли со всех сторон. А вот ванны и занавески, клочка реальности с кафельной стеной, нигде не было видно.
Под ноги шлепнулся кусок дымящейся рыхлой пены. Потом еще один. Пена посыпалась откуда-то сверху, будто кто-то выбрасывал ее из котлов. Горячие тающие капли обожгли кожу.
Следом подоспели звуки кипящей и булькающей жидкости. К острому химическому запаху прибавилась едкая вонь гари.
Веня побежал, пытаясь увернуться от сыплющихся хлопьев. Пена падала на пол и тут же растворялась, оставляя буроватые следы. Где-то над головой пыхтела, хрипела, лопалась вязкая белая масса.
Котлы расступились, под ногами оказался пол из старых скрипучих досок. Веня уперся в деревянную дверь синего цвета. Пена больше не сыпалась, звуки стихли, а запахи стерлись.
У двери лежало что-то похожее на человека. Веня не сразу сообразил, что именно. Предмет напоминал пластмассовую форму в виде человека в полный рост – в подобные как раз и заливают сваренное мыло. Форма в нескольких местах была продырявлена, покрылась сеточкой трещин. Из дыр сочилась и тут же застывала разноцветная масса. Там, откуда масса вытекла, были видны человеческие органы – желудок, печень, съежившиеся легкие. Голова у пластмассовой формы была человеческая – мужская, очень реалистичная. Глаза бегали туда-сюда, рот открывался, язык облизывал потрескавшиеся губы. Длинные сальные волосы спадали на вспотевший лоб.
А вот нижняя часть головы