Скажи это Богу. Елена Черникова
а мне он не очень нравится как пустая трата времени и сил. Вот и вся любовь! – хихикнул он.
– Вот это да! – Я была потрясена. Он, оказывается, не только воду в пруду взорами кипятил, он, оказывается, успел рассмотреть меня и даже сделать верные выводы.
– Съели? – опять хихикнул он. – Вы небось из Храма топаете?
– Вот это да! – повторила я. – Небось. Топаю. Как вы догадались?
– Вот уж бином Ньютона… Явно брючная дама, но сегодня под пальто надета юбка, в сумке головной платочек: правила соблюдаете. Глаза как заплаканные. О! Я знаю, зачем вы туда ходили. – И дяденька поднял руку.
– Очень обяжете, если скажете – зачем, – попросила я.
– Очередную головную боль себе выпрашивали. Уверен. Вы решили, что мужики все кончились, и пошли просить Всевышнего подбросить вам что-нибудь из неприкосновенного запаса, – торжественно объявил он.
– Да-а… – вздохнула я. – Вот как я, оказывается, выгляжу сегодня…
– И не скажите, что я ошибся.
– А я не знаю. Может, вы и правы. Начитались тут Чехова с секундомером. От таких литературно-математических занятий чего только не сделается с человеком. – Я поправила юбку, застегнула сумку и встала. – Спасибо, голубчик. От всей души желаю вашему сценарию вдруг появиться на свет.
– Берегите голову, – ответил он и привстал, прощаясь.
Необыкновенный контракт, или Шаманское шампанское
Хрусталь хитренько звякнул. Собеседники медленно выпили шампанское.
– Очень хорошее, – сказала дама. – Шаманское!..
– Вы любите каламбуры? – спросил мужчина, поддевая устрицу.
– Нет-нет, не люблю. Любить каламбуры – удел физиков-теоретиков… Отставных полковников. Альпинистов с гитарами. Могут безболезненно острить сколько захотят, – ответила дама, разбирая королевскую креветку.
В ресторане было безлюдно и тихо. Пришел и ушел официант. Время спокойно стояло на месте, не мешая сотрапезникам общаться.
– А я врач, – сказал мужчина, – но тоже не люблю каламбуров.
– Это меня очень обнадеживает: значит, договоримся. Давайте сегодня питаться только рыбами и продуктами моря, ладно?
– Прекрасная мысль, – согласился мужчина. – Позвольте представиться полно: профессор, доктор, директор собственной клиники, обеспечен, женат, дети, машина, дача, квартира, книги, переводы, международные симпозиумы – словом, Василий Моисеевич Неведров.
– Я знаю. Очень приятно. Алина N, литературный работник.
– Я тоже знаю. Чудесно. Псевдоним?
– Конечно.
– Да-да, и благозвучный, – подтвердил Василий Моисеевич. – Чуть отдает Востоком, но в меру.
– Вот именно. В меру. На самом деле ничего особенно восточного ни во мне, ни в моем псевдониме нет. Там… а… впрочем, об этом позже. Вы не удивлены моим приглашением?
– Помилуйте, я же врач. Мы не удивляемся, особенно в моем возрасте.
– И я могу начать? «Буря протеста, переходящая в овации, данные нам в ощущениях…»
– Как