Оружейник. Тест на выживание. Олег Шовкуненко
обувку. И самое страшное, что для него, для меня, да и, пожалуй, для всех остальных наших современников все это нормально и понятно. Многие сейчас даже позавидовали бы Пашке.
От явно несвоевременных рассуждений меня оторвало движение. Что-то темное мелькнуло в просвете между стоявшими в полусотне метров от нас сожженным микроавтобусом и когда-то серебристым четырехдверным «Ауди». Поскольку зверюга вертелась около колес, я подумал, что вреда от нее не будет, должно быть, маленькая и неопасная. Но береженого бог бережет, и я повернул ствол автомата именно в этом направлении.
Тварь словно почуяла, что обнаружена, что скрываться больше нет смысла. Совершив высокий прыжок, она перелетела через капот немецкой легковушки. Круглый черный стол на пяти тонких ножках лишь на мгновение коснулся земли, а затем, оттолкнувшись, взвился в новом прыжке. Взрослый наездник одним махом покрывает как минимум десять метров, а раз так, то до Пашки ему оставалось всего три скачка.
Я заорал «Назад!» и уже собирался надавить на спуск, как рядом грохнул выстрел. Стреляная гильза еще не успела звякнуть о броню БТР, а наездник уже нелепо перекувыркнулся в воздухе и грузно свалился на землю. Упал он совсем не на лапы, а боком, будто споткнулся. Однако тварь оказалась живучей. Одна пуля ее не остановила. Перебирая лапами, черный паук пополз к мальчишке.
– Сейчас я его, гада… – Лиза вновь прицелилась.
– Не надо! – я остановил девушку. – Не трать зря патроны. Паша вне опасности. Он уже возвращается. А эту падаль сожрут такие же гнусные чудища.
Дальше мы ехали молча. Лиза сидела, обняв свою винтовку и тупо уставившись перед собой. По щекам у нее текли слезы. Девушка их украдкой вытирала, стараясь не привлекать мое внимание. Видать, уж очень дурехе хотелось выглядеть сильной. Пашка тоже сидел насупленный. Правда, не разводил сырость, как сестра, но по всему было видно, что думает он о том же. Как великую ценность, он обеими руками прижимал к груди добытые сапоги. И было понятно, что для него это не просто полезная ценная вещь, это память о хорошем человеке, может, даже о друге.
Украдкой поглядывая на ребят, я вел машину по мертвой, пустынной улице или, вернее, по шоссе. Можайское шоссе пересекало Одинцово с северо-востока на юго-запад и являлось, пожалуй, самой широкой магистралью города. Я всегда ездил только по нему. Безопасная дорога. С обеих сторон широкие полосы чистой земли, именуемые когда-то газонами. Имелась полная гарантия, что никакая вредоносная гадина не прыгнет на крышу из окна близстоящего дома. А то потом попробуй отделайся от нее! Я вспомнил, как однажды пришлось даже поджечь машину, чтобы избавиться от настырного прилипалы. Когда здоровенная пиявка отвалилась, я ее раздавил колесами точно так же, как сделал это сегодня с человеком. Воспоминания о недавнем страшном событии вернули меня к действительности. Я понял, что до сих пор не спросил у ребят, что же они делали на окраине города. Зачем их послал туда мистер Крайчек?
– Лиза, а искали-то вы чего?
Девушка сидела у правого борта, почти рядом со мной, именно поэтому мне с ней было удобно