Причина смерти. Патрисия Корнуэлл
тебя включен пейджер – я в шоке.
– Если в шоке, тогда какого черта звонила? – Марино явно был рад, что я его побеспокоила. – Что стряслось?
– Помнишь того репортера, которого ты недолюбливал? – Разговор могли прослушивать, поэтому я старалась обойтись без подробностей.
– Это какого?
– Того, что работает на «АП» и частенько ко мне заскакивает.
Он на секунду задумался.
– Так в чем дело? Ты с ним поцапалась?
– Ну-у… Может быть. Я еду сейчас к реке Элизабет. Звонили из чесапикской полиции.
– Минутку. Так у тебя с ним что-то другое.
– Боюсь, что да.
– Ни хрена себе.
– У нас только водительское удостоверение, так что полной ясности пока нет. Хочу посмотреть, что и как, прежде чем его уберут.
– Подожди-ка. А на кой черт тебе что-то делать? Другие разве не могут?
– Мне нужно посмотреть самой, – повторила я.
Марино всегда старался, порой излишне рьяно, оберегать меня от неприятностей, и услышанное ему явно не понравилось. Я почувствовала это даже по его молчанию.
– Просто я подумала, что ты, возможно, захочешь проверить его квартиру в Ричмонде.
– Да уж, проверю.
– Я не знаю, что мы там найдем.
– Будет лучше, если сначала найдут они.
В Чесапике я повернула налево на Хай-стрит и некоторое время ехала мимо каменных церквей, стоянок подержанных автомобилей и трейлеров. Дальше, за городской тюрьмой и управлением полиции, шли казармы, постепенно растворявшиеся в бескрайнем, угнетающем однообразием пейзаже, самой примечательной деталью которого была автосвалка, окруженная проржавевшей оградой с протянутой поверху колючей проволокой. В центре этой территории, заваленной железяками и заросшей сорняками, находилась электростанция, сжигавшая мусор и уголь, чтобы поставлять энергию судоверфи, уныло, словно по инерции, продолжавшей свой обреченный бизнес. Сегодня здесь было тихо, над трубами не вился дым, не громыхали по рельсам вагонетки, замерли краны. Как-никак канун Нового года.
Я повернула к административному зданию, сложенному из серо-коричневых шлакоблоков. За ним показались длинные, вымощенные брусчаткой пирсы. Из будки у опущенного шлагбаума решительно выступил парень в штатском. Я опустила стекло. Ветер гнал по небу серые тучки.
– Режимная зона, – бесстрастно объявил он.
– Доктор Кей Скарпетта, главный судмедэксперт. – Я предъявила латунную бляху, удостоверявшую мое право заниматься всеми случаями внезапной, необъяснимой или насильственной смерти на территории штата Вирджиния.
Он наклонился и внимательно, несколько раз взглянув на меня, изучил документ, после чего посмотрел на машину.
– Значит, вы – главный судмедэксперт? Тогда почему не на катафалке?
Такого рода вопрос мне задавали и раньше, поэтому я терпеливо ответила:
– На катафалках ездят работники похоронных бюро. Я там не работаю. Я – судмедэксперт.
– Мне